Валентина. Тайные желания

Сантос качает головой, его лукавые глаза сверкают, как бриллианты. Съемка еще не закончена. Он снимает с бельевой веревки кружевной шарф и обвязывает ее грудь. Фотографирует и целует ее в соски, выпирающие через материю. Игра продолжается. Он ставит ее в нужную позу, фотографирует и, когда она молит взять ее, целует каждую точку тела, попадающую в объектив. Он развязывает шарф и, прежде чем сделать очередную фотографию, берет кувшин с дождевой водой и поливает ее бюст. Целует мокрую грудь, пока Белль думает, не будет ли на фотографии это выглядеть так, будто она оросила свое тело слезами. Солнечный свет искрится в капельках воды осколками душевной боли.

Теперь он просит ее лечь на ослепительно-белый пол террасы. Горячие от солнца камни греют ее кожу. Он фотографирует, пока она лежит на боку спиной к нему. Потом она ложится на спину, и он фотографирует ее живот и пупок, на который кладет белую розу с распущенными лепестками. Он на секунду поднимает небольшой мешок, взятый им, когда они выходили из квартиры.

– Что в нем? – спрашивает она.

Он загадочно улыбается, раскрывает мешок, достает венецианскую маску и передает ей.

– Это одна из масок Лары, – говорит он.

При упоминании имени соперницы Белль напрягается.

– Я не хочу надевать маску, которую сделала она, – говорит Белль, пытаясь вернуть ему маску.

Его это, похоже, забавляет.

– Но она сделала ее для тебя, Белль.

Белль хмурится.

– Зачем?

– Потому что она мой друг, а не любовница. Она, наверное, мой самый старый друг здесь. Я всегда останавливаюсь у нее, когда бываю в Венеции.

Белль крутит в руках маску, вспоминая рыжеволосую женщину и ее враждебность.

– Мне так не показалось, Сантос. По-моему, она влюблена в тебя.

Сантос качает головой.

– Возможно, – вздыхает он. – Но она понимает меня и все, что со мной происходит. Поэтому и сделала маску для тебя. Это знак уважения. Не отказывайся от него, Белль.

Белль смотрит на подарок. Нужно признать, она никогда не видела столь искусно изготовленной маски, легкой как перышко. Поверхность ее похожа на фарфор и расписана тонкими черными линиями. Отверстия для глаз окружены нарисованными длинными ресницами. По краю маска украшена золотым орнаментом с вписанными бледно-лиловыми, белыми и черными спиралями, лепестками, завитушками и точками. Посредине, там, где должна быть переносица, вделан кристалл, из которого торчат павлиньи перья.

– Надень, – велит Сантос.

Она прикладывает маску к лицу, и он крепко затягивает завязки у нее на затылке.

– Теперь, – шепчет он ей на ухо, – ты по-настоящему свободна, моя птичка. Ты можешь делать все, что захочешь.