– Конечно, ты не собиралась от меня уходить, – он снова был спокоен и собран. Я произнесла верные слова. – Я сорвался, признаю, но ты меня спровоцировала, – сказал он, как будто просто огрызнулся во время незначительной размолвки. – Ты мне лгала. Ты меня обманывала. Ты не та Нелли, на которой я женился, – он замолчал.
Потом он похлопал по кровати, и я нерешительно поднялась, чтобы сесть на край, заслоняясь покрывалом, как щитом. Он присел рядом со мной, и я почувствовала, как матрас прогнулся под его тяжестью, заставив меня съехать ближе к нему.
– Я все обдумал и понял, что отчасти это моя вина. Я должен был распознать тревожные симптомы. Я потворствовал твоему депрессивному состоянию. Тебе нужна твердая рука. Четкое расписание. Начиная с сегодняшнего дня ты будешь вставать вместе со мной. По утрам мы будем вместе заниматься спортом. Потом ты будешь завтракать. Больше белка. Каждый день тебе нужно гулять. Нужно вернуться к общественной работе в клубе. Ты когда-то старалась каждый день делать что-нибудь вкусное на ужин. Ты должна снова начать готовить.
– Да. Конечно.
– Я готов на все, чтобы сохранить наш брак, Нелли. Не заставляй меня снова сомневаться в том, что и ты тоже.
Я быстро кивнула, хотя это движение отозвалось болью в шее.
Час спустя он ушел на работу, сказав, что позвонит, когда приедет в офис, и настаивает на том, чтобы я ответила. Я сделала все, как он сказал. На завтрак мне удалось проглотить только немного йогурта, зато в нем было много белка. Было начало осени, поэтому я пошла дышать свежим воздухом, включив звук на телефоне на полную громкость. Я надела водолазку, чтобы скрыть красные следы от пальцев, которые вскоре превратятся в синяки, а потом поехала в магазин, где выбрала на ужин своему мужу филе миньон и белую спаржу.
Я уже стояла в очереди в кассу, когда вдруг услышала голос кассира: «Мэм?» – и поняла, что она ждет, пока я расплачусь за покупки. Я подняла взгляд от пакета, на который уставилась, думая о том, известно ли ему уже, что я купила на ужин. Каким-то образом Ричард каждый раз знал, если я уезжала из дома; знал о моей секретной поездке в город, знал название винного магазина, куда я часто ездила, знал обо всех моих передвижениях.
«Даже когда меня нет рядом, я все равно с тобой».
Я подняла голову на женщину на соседней кассе, успокаивающую капризного ребенка, который хотел выбраться из тележки, потом заметила камеру слежения возле двери, посмотрела на столб красных корзинок с блестящими металлическими ручками, стенд с глянцевыми журналами, упаковки конфет в ярких морщинистых фантиках.
Я не могла представить, как моему мужу удается все время следить за мной. Ему уже не было нужды это скрывать. Мне некуда было деться от жестких правил, которыми он зажал, как в тисках, наш брак. И конечно, не могло быть и речи о том, чтобы от него уйти.
Он узнает.
Он меня остановит.
Он причинит мне боль.
Он может меня убить.
* * *
Пару недель спустя я сидела за завтраком и смотрела, как Ричард подцепляет на вилку хрустящий кусок бекона из индейки, который я поджарила вместе с яйцами. Его лицо еще было розоватым от наших утренних упражнений. От чашки с эспрессо поднимался пар; около тарелки лежала сложенной «Уолл-стрит Джорнал».
Он откусил кусок бекона.
– Идеально приготовлено.
– Спасибо.