– Вы не такая, какой я себе вас представляла. Я так много о вас думала. Я все время размышляла, каково вам будет узнать, что ваш муж влюблен в кого-то другого. Я из-за этого не могла спать по ночам.
– Это была не ваша вина, – она и не представляет, насколько верно это утверждение.
Из сумки Эммы доносится долгое «динг». Она замирает, не успев поднести бокал к губам. Мы обе смотрим на ее сумку.
Она достает телефон.
– Это от Ричарда. Он только что приехал в отель в Чикаго. Он спрашивает, что я буду сегодня делать, и говорит, что скучает.
– Напишите ему, что тоже скучаете и что любите его.
Она поднимает бровь и делает то, что я сказала.
– А теперь дайте мне телефон, – я стучу по нему пальцем, потом показываю Эмме.
– Он следит за вами, – я показала на экран. – Это Ричард подарил вам его, правильно? Телефон зарегистрирован на его имя. В любое время дня и ночи он может отследить его, то есть ваше, местонахождение.
Он проделал то же самое со мной после того, как мы обручились. Я в конце концов догадалась, в тот день, когда в магазине задумалась, знает ли он уже, что я купила на ужин. Именно так ему стало известно про мою вылазку в город и в винный магазин в нескольких поселках от нашего дома.
Таинственные анонимные звонки тоже были делом рук Ричарда, поняла я. Иногда они служили наказанием, как, например, во время нашего медового месяца, когда Ричард думал, что я флиртую с молодым инструктором по дайвингу. А иногда, я думаю, он просто пользовался ими, чтобы держать меня в тревоге; лишать меня присутствия духа, чтобы потом самому меня успокаивать. Но этого я Эмме не рассказываю.
Эмма смотрит на свой телефон.
– То есть он притворяется, что не знает, что я делаю, хотя ему известно, где я? – она делает глоток шампанского. – Господи, это чудовищно.
– Я понимаю, что в это сложно поверить, – мне же самой кажется, что я сильно преуменьшаю значение происходящего.
– Знаете, о чем я думаю? Ричард пришел минуту спустя после того, как вы просунули то письмо мне под дверь. Он сразу же разорвал его, но я все не могла забыть одну строчку оттуда: «В глубине души вы уже знаете, кто он на самом деле».
Взгляд Эммы стал рассеянным, и я поняла, что она заново переживает тот момент, когда взглянула на своего жениха другими глазами.
– Ричард хотел… как будто хотел убить это письмо. Он не мог остановиться, рвал его на все более мелкие кусочки, а потом сунул их в карман. А лицо у него было… он даже перестал быть похож сам на себя.
Она еще долго сидит, охваченная этим воспоминанием, потом стряхивает его с себя и смотрит прямо мне в глаза.
– Раскройте мне правду кое о чем.
– Да, конечно.