Мы дошли до мокрой полосы песка, на которой играли оранжевые отсветы. Разбитая спасательная шлюпка качалась в лунном свете. Торк присел на бортик. Я устроился рядом. Вода плескалась, доходя нам до колен.
— А что, другого места, чтобы проложить кабель, не нашлось? — спросил я. — Кроме как по дну Шрама?
— Я хотел спросить, что ты думаешь обо всей этой затее. Но я уже понял. — Торк пожал плечами и похлопал одной ладонью о другую. — Все проекты по эту сторону залива разрослись и жрут электричество со страшной силой. Старые линии перегружены. В июле прошлого года в Кайине, в мезопелагической зоне случились перебои с питанием. Вся подводная деревня два дня сидела без света; двое людей-амфибий умерли из-за переохлаждения в холодных течениях, идущих из глубин. Если проложить кабель выше, мы рискуем помешать не только деревенским рыбакам, но и собственным рыболовным операциям.
Я кивнул.
— Кэл, что случилось с тобой в Шраме?
Решительный и испуганный Торк. Теперь я припомнил — не катастрофу, а ночь накануне, когда мерил шагами пляж и у меня крутило живот от страха и предвкушения. Индейцы в тех местах, где гонят местный ром, до сих пор используют вместо письменности узлы на пальмовом волокне. Если бы в ту ночь кто-нибудь взглянул на мои кишки или сегодня — на кишки Торка, он мог бы прочесть по ним наше будущее.
Мать Жоана владела узелковым письмом, а вот он сам и его сестры так и не удосужились научиться. Они хотели быть современными, но по молодости принимали за современность новое невежество, которому недостает и современных знаний.
— В детстве мы подначивали друг друга пройти по доскам паромного причала. Солнце палило, и доски качались на волнах, а когда паром стоял тут же, можно было убиться, если провалиться между ним и пристанью. — Он покачал головой. — Мальчишки в этом возрасте чокнутые. Мне тогда было лет восемь-девять, и я еще не стал водяным.
— Где это было?
Торк поднял голову:
— А. В Маниле. Я с Филиппин.
Море лизало нам колени, и планшир уходил под воду от нашей тяжести.
— Что случилось в Шраме?
— Там у основания вулканический разлом.
— Знаю.
— И море в том месте сверхчувствительное. Ему слова поперек не скажи. Случился обвал. Кабель лопнул. Искры были такие горячие и такие яркие, что в пятидесяти футах над нами, на поверхности, море кипело.
— А почему случился обвал?
Я пожал плечами:
— Может, просто неудачное совпадение. Там все время бывают обвалы. Может, шум от машин, хотя мы их хорошо звукоизолировали. Может, наведенные токи от других кабелей, поменьше. А может, просто кто-нибудь случайно выбил ногой камешек, на котором все держалось.
Перепончатая рука сжалась в кулак, ударила в ладонь другой и бессильно повисла.
ebooksa