— Привет.
Я помахал рукой в ту сторону, где по камням спускалась… шлеп! — ну вот, по колено в воде! Она вскрикнула, выбралась на камень и сконфуженно глянула на меня.
— Курсант Суяки?
— Э-э… да, сэр. — Она принялась вытирать ногу; канадские реки, особенно по утрам, не парное молоко.
Я стащил с себя рубаху, смял в комок и швырнул ей.
— Секционный дьявол Джонс. — (Она поймала рубаху.) — Можно просто Блэки. У нас тут без церемоний.
— Спасибо вам большое.
Она подняла серебристые гетры, сняла ботинок и принялась вытирать очень хорошенькую щиколотку.
Я пнул ногой трап.
Лязг! Бамц!
Ступеньки раскрылись, и металлические ноги уперлись во влажные сосновые иголки. Я сошел на землю.
— Давно ждешь?
Она улыбнулась:
— Нет, меня только что высадили.
В подтверждение ее слов раздался рев и над деревьями поднялся вертолет.
Курсант Суяки живо вскочила и замахала руками.
Кто-то в кабине замахал в ответ и тут же пропал за медным отблеском на стекле.
— Мы видели, как вы становитесь на стоянку… — Она окинула взглядом громадное тело Ядозуба.
Не помню, говорил я или нет?
Скрестите броненосца с футбольным полем. Пусть детеныша выкармливает танк. К подростковому возрасту получите Ядозуба.