— На танцах. Не волнуйся. Доставил ее в целости и сохранности.
Скотт потер кулаком нос:
— Весело было?
— Очень увлекательно с социологической точки зрения.
— Серьезно? — Он приподнялся на локте. — А почему меня не разбудили?
Он оглянулся на Сью, которая уже тихо сидела на своей койке.
— Мы трясли тебя минут пятнадцать, а ты пытался двинуть меня в морду.
— Да? — Он снова потер нос. — Не может быть!
— Да ладно, не волнуйся, ничего страшного. Спи дальше. Спокойной ночи, Сью.
Я отправился к себе, забрался в койку и задремал. В ушах тарахтели птероциклы.
Разбудил меня (сколько прошло времени, полчаса?) треск настоящего мотора. Над крышей Ядозуба спускался птероцикл.
Полозья…
Поправка: не спускался, а сел на крышу.
Я натянул серебристый комбинезон, вышел на длинную террасу, посмотрел влево и наверх.
Глухой стук справа…
Дэнни вставал после неудачного прыжка. Его здоровый глаз часто мигал, на месте второго мерцала влажная тень величиной с кулак.
— Что ты тут делаешь? — спросил я, но слишком тихо, так что вряд ли он меня услышал.
Я глянул вверх — по стене съезжала Фидесса. Дэнни ее поймал.
— Не будете ли так любезны объяснить мне, что привело вас сюда в столь ранний час?
После пяти секунд молчания я решил, что она надо мной издевается. Следующие три меня мучило параноидальное чувство, что я сейчас стану жертвой какой-то изощренной гнусности.