Тут то, что заело в его птероцикле, включилось. Из турбин полыхнуло пламя, и траектория падения немного спрямилась.
Три секунды я думал, что он выйдет из пике.
Волна пламени прошла по верхушкам деревьев — мы пронеслись над ней. В ее конце ничего не было.
Через минуту мы нашли поляну. Ангелы падали, словно взбесившиеся листья. Мы побежали между деревьями.
Он не разбился насмерть.
Он кричал.
Он выпал из седла и футов двадцать падал, через сучья и ветки. Обе ноги и одна рука были сломаны. Одежда в клочья. Кожа в значительной части тоже.
Роджер забыл про меня и начал действовать быстро и эффективно, уложил рыжего на носилки между двумя метлами и быстро доставил в Хайнсвиль. Рыжий уже только плакал, когда врач наконец вколол ему снотворное.
Мы поднялись над зелеными улицами пригорода и взяли курс на Обитель.
Под нами вилась серебристая змея ущелья.
Луна заливала светом окна Обители.
Там всё знали, — видимо, кто-то успел сообщить раньше нас.
— Пива хочешь? — спросил Роджер.
— Нет, спасибо. Ты не видел девчонку, которая пришла со мной? Думаю, нам пора.
Но он уже двинулся прочь. Несмотря ни на что, праздник продолжался.
Я вошел в дом, поднялся по одной лестнице, по другой, Сью нигде не нашел. Я уже спускался в кузницу, когда услышал крик.
Из двери выскочила Сью, взбежала по ступенькам и врезалась в меня. Только я успел ее подхватить, как из двери показался одноглазый Дэнни, а за ним — Питт. Она вырвалась вперед и занесла руку с метательным лезвием.
И застыла на месте.
— Кто-нибудь мне объяснит, что тут происходит? — спросил я. — Убери свою штуку — а я тогда уберу свою!
Помните про лезвие, которое я заткнул себе за пояс? Теперь я держал его в руке. Мы с Питт разом опустили руки.