— Теперь уже очень скоро, — ответил я, вынимая трубку изо рта.
— Все движется к развязке довольно стремительно.
— Вы не просветите нас относительно этого? Ах да, это ваше правило о неразглашении материалов по ходу следствия! Но в любом случае я рад, что дело движется вперед.
— Думаю, никто не может быть рад этому больше, чем мисс Лайджест, — заметил я.
— Я прав, мисс Лайджест?
— Я не знаю. Моя жизнь так стремительно изменилась за последние недели, что я с трудом вспоминаю свои ощущения от предыдущей жизни. Это обвинение стало почти что стилем моего существования.
Гриффит вдруг потянулся через столик и положил свою руку на руку Элен.
— Наша жизнь изменится еще больше, когда обвинение будет снято, — сказал он, посмотрев на нее своим пронизывающим взглядом.
Уотсон вопросительно посмотрел на меня. Элен встала с кресла и подошла к окну. Гриффит снова откинулся в кресле и выдохнул сигаретный дым.
Когда я раскланялся со всеми и поехал по делам расследования, Уотсон собирался на прогулку, а Элен удалилась в свой кабинет вместе с мистером Флоем. По пути из своей комнаты я слышал, как он громко смеялся, но голоса Элен слышно не было.
20
Яшел по направлению к Грегори-Пейдж, когда вдруг увидел Уотсона. Он неторопливо шагал с книгой под мышкой и заметил меня лишь после того, как я его окликнул.
— Где вы были, Холмс? Прошло больше девяти часов с тех пор, как вы ушли утром. Мисс Лайджест выражала волнение, когда вы не пришли ни к ленчу, ни к чаю.
— Пришлось немного потрудиться, — ответил я. — Я ездил в Лондон с Лестрейдом.
— В Лондон? Дело осложнилось?
— Черт меня побери, если я понимаю! С одной стороны, удалось добиться расположения к нам властей, а с другой, выяснилось, что многие мои усилия были напрасны.
Уотсон задумчиво курил. Он с присущим ему тактом не задавал слишком много вопросов, но ему далеко не все было известно, и его явно разбирало любопытство. Я в нескольких словах изложил ему события последних дней и свои соображения.
— Что вы обо всем этом думаете, друг мой? — спросил я, когда рассказ был окончен.
— Просто удивительно! Вы, как всегда, поражаете меня точностью своих догадок! Подумать только — все дело было в часах!
Про себя я отметил, что то, как я дошел до этих догадок, не сделало мне особой чести, и потому оставил восклицание Уотсона без ответа: