— Вы должны мне полсоверена, мистер Холмс, — напрасно вы забыли там свою палку!
Я действительно сам не заметил, как вскочил, выпрямился в свой полный рост и заговорил естественным голосом.
Уотсон продолжал изумленно переводить взгляд с одного из нас на другого, а потом взял меня за плечи и вгляделся в мое лицо.
— Холмс! Боже мой, Холмс! Клянусь чем угодно, это вы! — воскликнул он.
— Я ведь говорила вам, доктор, что он уже здесь, а вы мне не поверили, — заметила мисс Лайджест, продолжая весело улыбаться.
— Не могу поверить, мисс Лайджест, что вам удалось узнать его сразу! Это невероятно! Я видел его в самых разных амплуа, но те случаи, когда я узнал его в гриме, можно по пальцам пересчитать!
Его искреннее удивление моим внезапным появлением доставляло мне удовольствие, поэтому я не стал сразу что-либо объяснять, а помог мисс Лайджест встать.
Она села в кресло, и на меня все еще был обращен ее удивительный взгляд, полный завораживающего спокойного внимания. Я сел в кресло напротив, взял со стола бумажную салфетку и начал вытирать лицо.
— Вы были великолепны, мистер Холмс, — сказала мисс Лайджест, — у вас ярко выраженный актерский дар. Неужели вам никогда не говорили, что, выбрав свою профессию, вы лишили нашу родину замечательного мастера сцены?
Я рассмеялся:
— Услышать это от вас мне особенно приятно, — ответил я, — но вместе с тем, вы, мисс Лайджест, основательно подорвали мои представления о себе как об актере!
— Почему?
— Я считал себя неузнаваемым, а вы без всяких видимых трудностей узнали меня, как только я вошел!
— Что правда, то правда, мистер Холмс, но ваших талантов это не sl`ker. Однако мне кажется, что вы хотели именно проверить меня!
— Мне действительно это было интересно, — кивнул я, — мой грим удался, да и вообще получился замечательный типаж. Согласитесь, было бы жаль просто скинуть весь этот наряд, вымыть лицо и так и не проверить все это на тех, кто хорошо меня знает!
Она засмеялась:
— Да, было бы несказанно жаль, если бы вы лишили нас такого спектакля. Знаете, в последнее время я испытывала самые разнообразные эмоции, но я давно перестала чему-либо удивляться, а вы только что вернули мне эту способность. Спасибо вам за это, мистер Холмс, вы меня на самом деле поразили.
— Вы меня тоже, мисс Лайджест, — ответил я.
Мы, одновременно оставив смех, серьезно посмотрели друг на друга. Мой взгляд выражал восхищение и признательность за полученный урок, но что я прочел в ее глазах! Глубокие, темно-синие, всегда обладавшие холодным блеском, они теперь наполнились каким-то особенным теплым светом. И, хотя мне нравилось обычное выражение ее лица, придававшее ее красоте еще больший блеск, я теперь вдруг ощутил всю прелесть этого по-настоящему мягкого и внимательного взгляда.
— Но зачем вам понадобился весь этот маскарад, Холмс? — голос Уотсона заставил меня вернуться к реальности.