— Ну ясно, вы залюбовались той тучей над заливом и опоздали на поезд!
В голосе Макса опять прозвучал смех:
— Правильно, и тучей полюбовался, и на поезд опоздал. Однако опоздал нарочно. Видите ли, я все время думал о Стелле.
— О Стелле?
— Да, Родди. Не знаю, как вы на это посмотрите, но я выкинул довольно смелый номер.
Я быстро пересказал все, что он говорил, Памеле, которая, порядком встревоженная, подошла и встала рядом.
Она кивнула.
— Мне слышно.
— Ну так вот, — продолжал Макс, — я подумал, что не мешало бы проводить Стеллу, раз уж я на станции. К поезду три пятнадцать она не приехала, а я навел справки и узнал, что могу ехать более поздним с пересадкой. Ну я и остался ждать. Она прибыла с этой особой. И выглядела очень неважно.
— Она больна?
— Нет, скорее измучена… испугана и, по-видимому, потеряла надежду. Я порадовался, что остался ее проводить.
— Вы с ней разговаривали?
— Да! Она так и кинулась ко мне. А эта ее дама налетела на нас, как дракон. Но я успел сунуть Стелле в карман деньги.
— Деньги? Ну, Макс, и молодец же вы!
— И еще наш адрес. Я все заранее приготовил. По-моему, наличные деньги ей пригодятся.
— Макс! Это самый благородный поступок за всю вашу благородную жизнь!
— Очень рад, что вы не сердитесь. Кроме того, я ухитрился шепнуть Стелле: «Здесь три фунта». Тут-то к нам и ринулась эта гарпия. Я перепугался, что Стелла расплачется, но она самым церемонным образом представила нас друг другу.
— Это на нее похоже.
— Она сказала, что ее дед в больнице, ему сделали операцию аппендицита и, похоже, поздно. Видно, что она за него страшно волнуется. Ну а больше нам поговорить не удалось. Эта мегера сразу вывесила на дверях купе табличку: «Только для леди», так что мне пришлось пройти в вагон для курящих. Я надеялся потом подстеречь Стеллу в коридоре… но, Родди! Вы себе не представляете — она сбежала! Выскочила из поезда перед самым отходом.
Я не мог удержаться от смеха — от радости, от облегчения, что Стелла опять в Уилмкоте, от рассказа Макса об его приключениях в роли подстрекателя и при мысли, что же стало с мисс Холлоуэй, когда она обнаружила исчезновение своей подопечной. Меня одолевал хохот. Я никак не мог остановиться. Мне было слышно, как Макс просит у телефонистки еще три минуты, потом он сказал: