Она вздохнула и снова перевела взгляд на чашку.
— Тут достаточно кофе на двоих, — уведомил ее Константин. — Хочешь?
— Нет, благодарю. У меня болит голова.
— Ты сможешь выкурить еще одну сигарету. Гораздо приятнее курить, когда рядом с тобой стоит чашка с кофе.
— Я не курю.
В подтверждение своих слов она отодвинула от себя пепельницу — так, будто пару минут назад не курила, а просто держала сигареты в руках.
— Ты завтракала? — продолжил Константин.
— Я позавтракаю на работе.
Он поставил чашку на стол и присел.
— Я хотел попросить у тебя прощения за то, что произошло вчера. Я недостойно себя вел, особенно тогда, когда пришел к тебе ночью. Но меня расстроило то, что ты пришла так поздно. Я, как последний осел, неделю пытался заказать столик в этом ресторане и сделать тебе сюрприз, а когда заказал, выяснилось, что ты работаешь сверхурочно. Если бы ты сообщила мне об этом раньше…
— Я не могу понять одного: почему ты всегда, каждый раз оставляешь за собой право на это «но», Константин? «Мне нужна жена, а не женщина, которая постоянно пропадает на работе и не может освободить один вечер для мужа», — повторила она его вчерашние слова, сказанные за ужином. — Как я должна на это реагировать? Может, я должна промолчать? Как «добропорядочная жена»?
— Ты могла хотя бы не устраивать скандалов.
Марика поднялась, приняв решение в пользу еще одной чашки кофе, и направилась к кофеварке.
— Скандалов? — переспросила она. — Это я демонстративно встала из-за стола посреди ужина и ушла в свой кабинет? Или это я обвиняла тебя в том, что ты так много работаешь, что у тебя не хватает сил и времени даже для того, чтобы нормально поесть, не говоря уже о том, чтобы уделить мне немного внимания? Я вчера заявилась к тебе в два часа ночи, еле стоя на ногах после выпитого, и приставала к тебе, потому что мне захотелось заняться с тобой любовью?
— Это был я. Но ты должна понять меня. Ты видишь, в каком я состоянии. Я весь на нервах. Я могу сказать черт знает что, ты ведь знаешь, что в такие моменты мне трудно держать себя в руках. Но я ведь… попросил у тебя прощения. Или этого недостаточно?
Марика промолчала. Она взяла сахарницу, заглянула в нее и, обнаружив, что сахара практически нет, открыла шкаф в поисках нового пакета.
Константин взял со стола сигареты и закурил. Он по-прежнему смотрел на жену, не опустив глаз даже тогда, когда она вернулась за стол.
— На самом деле, мы можем куда-то пойти в любое время. Бог с ним, с рестораном. Мы могли бы сходить в театр. К примеру, послезавтра. Мы могли бы просто погулять. Что ты об этом думаешь?
Марика сделала глоток кофе.
— Я думаю, Константин, — ответила она, — что послезавтра у меня не будет срочной работы. Но завтра, черт возьми, начнется война с Ираном, война с Сирией, война с Ираком или какая-то другая идиотская война. И тогда семья для тебя снова отойдет на второй план, а на первом плане будет работа, безопасность страны и твои вечные государственные тайны, из-за которых ты не можешь говорить о работе даже со своей женой. Со своей женой! Что это за работа, если ты не можешь поделиться со мной, с самым родным человеком и рассказать о том, как прошел день? Ты работаешь, как проклятый, и, наверное, думаешь, что можешь заработать все деньги на свете!
ebooksa