Я ахаю.
— Ты знала?
— Клочок твоего платья торчал между дверей шкафа. Там могла находится только ты или Билли. Я предположила, что это была ты, потому что Билли бы выбрала нырнуть под кровать.
Я начинаю смеяться с каким-то облегчением. Мне стоило ей давно уже во всем признаться, мне стало как-то легче от моего признания. Это чувство такое приятное, что я наконец-то чувствую себя чистой.
— А теперь расскажи, что случилось?
— Тогда, когда ты встретила меня в доме Вэнна, я не собиралась уходить, я как раз пришла, поэтому я прокралась вслед за тобой и подслушала ваш разговор.
— Зачем?
— Я не знаю. Это было каким-то безумием, но мне показалось, что у тебя роман с Вэнном.
Лана молча смотрит на меня.
— Прости. Я не знаю, что на меня нашло. Я знаю, что ты любишь Блейк до одури. Во всяком случае, я призналась Вэнну, что влюблена в него, но он не верит мне. Он подумал, что я сказала это, потому что узнала, что он — Баррингтон. Он сослался на мои слова на свадьбе, которые услышал, что я назвала его слугой семьи Баррингтонов, поэтому отказывается верить, что я могу влюбиться в него, если бы он не был богат. Но я клянусь своей жизнью, Лана, мне наплевать миллиардер он или у него нет ни гроша в кармане. Я по-настоящему люблю его.
— И когда ты узнала, что любишь его?
— Мне казалось, что я поняла это, когда направилась сегодня днем домой к Джеку, и попросила его поцеловать меня в качестве эксперимента... и ничего не почувствовала. Что мне делать, Лана? Он говорит, что собирается вернуться в Париж.
— Не сдавайся Джул. Я знаю, что он бережно относится к тебе.
Слово «не сдавайся» вызывает в моей памяти картинку. Единственная вещь, которая никак не подходила была безотцовщина, но, если Вэнн — брат Блэйка, то он был без отца.
— О, мой Бог, гадалка была права.
— Гадалка?
— На твоей свадьбе.
Лана смеется.
— Она была просто для развлечения. Я не думаю, что она на самом деле способна на что-то.
— Что она тебе сказала?