Приворот для Золушки

– Ишь ты, муза! – насмешливо прищурилась Наталья. – То-то я тебя никогда дождаться не могу, чтобы ты мне компьютер починил! К музе трепетнее относиться надо. Ты мне лучше скажи, художник, откуда у тебя такая тетрадка красивая.

– А, эта… Это мой трофей, добытый в неравном бою.

– Это как же?

– Ее Каринка из Италии привезла, когда они с Веркой туда отели смотреть ездили. Она дорогая. Тетрадь, в смысле. Я ее у Каринки две недели выпрашивал. Она давать не хотела. Ну, тогда я ей предложил турнир по пинболу.

– По чему? – уточнила Наталья.

– По пинболу. Это игра такая компьютерная. Каринка мне тетрадь проиграла. Хотите, я и вам на компьютер пинбол установлю.

– Нет, спасибо, я уж как-нибудь так. Лучше в рабочее время поработаю, – вежливо отказалась Наталья. – А если бы ты проиграл, что бы Карина получила?

Бревнов покосился на девушку, по-прежнему разговаривающую по телефону и не обращающую на них ни малейшего внимания.

– Я пообещал, что заменю ей компьютер на эппловский моноблок, – буркнул он.

– Да ну… А мне казалось, что у нас на предприятии по распоряжению Станислава Николаевича эппловские компьютеры положены только ему, мне и главбуху. Как же ты собирался его купить?

– Да я бы в жизни не проиграл, Наталья Петровна! – горячо заверил ее Женька. – У меня по пинболу просто высший разряд. Так что я ваще ничем не рисковал.

– Ладно. Живи пока, – смилостивилась Наталья. – Но только если ты, живописец, еще раз окунешь свою кисть, чтобы наваять мой нетленный образ, я тебя отравлю. Ей-богу, отравлю. Рубенс недоделанный!

Смеясь, Наталья с Алисой налили себе кофе и вернулись обратно в удальцовский кабинет.

– Ты что, седьмым чувством поняла, что в этой тетради намалевана? – поинтересовалась Алиса. – Ты с какого перепугу в нее вцепилась?

– На обложке пропавшего дневника Саши Головиной, про который говорила Верочка, был бык с матадором. Я и решила, что это он и есть. Тем более что Женька Бревнов вчера уходил из офиса последним. И наш с Верой разговор он вполне мог слышать.

Она коротко рассказала Алисе про скрипнувшую дверь и про то, как из туалета вышел системотехник. Подруга присвистнула.

– Ой, не нравится мне все это, – заметила она. – Вполне может быть, что Веру убили вовсе не из-за ребенка, а из-за этого дневника. Рассказала бы ты про это Бунину.

– Расскажу, – пообещала Наталья. – Вот он освободится немного, и расскажу. Хотя торопиться, как показывает практика, совсем необязательно. Да я бы со стыда сгорела, если бы Иван увидел рисунки в этой тетради!

– Подуу-у-умаешь. Для Ивана существует только одна женщина. Иришка моя. Так что для него это не твой обнаженный портрет, а вещественное доказательство.

В кабинет ворвалась возбужденная Инка, и подруги принялись обмениваться полученной за последний час информацией.