– Все равно их всех Развольский прикончил! – убежденно заявила Инка, выслушав версию Натальиного шефа по поводу кольца. – Он это все прямо сейчас придумал, когда жареным запахло.
– Ой, девочки, ваша нелюбовь к Стасу превращается в фобию. Честное слово, – поморщилась Наталья.
– Да хрен с ним, с твоим Стасом. – Инна вытащила из недр своей необъятной сумки здоровое яблоко и с хрустом вонзила в него зубы. – Давай лучше определимся, чего нам со статьей делать.
– Какой статьей? – всполошилась Наталья. – Не хочешь же ты сказать, что собираешься про Веру писать? Ты с ума сошла! У нас сейчас самый разгар продажи новогодних туров. Если народ вычитает в газете, что «VIP-тур» причастен еще к одному убийству, – все! Туши свет, сливай воду. Вся наша рекламная кампания пойдет насмарку.
– Да понимаю я, – Инна досадливо поморщилась и метким броском кинула недоеденное яблоко в корзину. – Предположим, я ничего не напишу. А ты уверена, что Дуб наш драгоценный про это очередное убийство ничего не узнает? Лучше уж я тему застолблю и аккуратно обойду молчанием все, что только можно.
– Инуся, это будет как у Ремарка в «Трех товарищах» – чертовски громкое молчание! Нельзя нам сейчас снова светиться в уголовной хронике. Нельзя!
– Вот что сделаем, – решительно вступила в разговор молчавшая до этого Алиса. – Ты, Инка, пока молчи, как партизан на допросе. Не вздумай ничего столбить. Все равно золота не намоешь. Если в понедельник выяснится, что ваш Дуб все-таки готовит статью и сделать с этим ничего нельзя, скажешь своему главному, что у тебя есть эксклюзив, и поправишь там, в материале, все, что возможно. А если эта тема, будем надеяться, пройдет мимо, то и ты смолчишь. И статья вообще не выйдет.
– Без ножа режете, – заворчала Инка. – В кои-то веки повезло оказаться на месте преступления практически первой, и вот вам, пожалуйста, сиди, Инна Сергеевна, на попе ровно. Молчи в тряпочку. Смотри, как слава и высокие гонорары другим достаются.
– Ин, не нуди, а? – попросила Наталья. – Тут и без тебя тошно.
– Ладно, – сдалась журналистка Инесса Перцева, – помни мою доброту и обливайся слезами по поводу того, как тебе повезло с подругой.
– Я ценю, честно, – с улыбкой призналась Наталья и тут же погрустнела. – Надо к Верочкиным родителям съездить.
– Почему ты? – снова ощетинилась Инна.
– И вправду, Наташка, – поддержала подругу Алиса, – ну пусть Карина ваша съездит, они в одном кабинете работали, вместе в Италии были. Или Развольского отправь. Должна же от него быть хоть какая-то польза помимо вреда!
– Да вы что, девочки? – Наталья невесело усмехнулась. – Кара ни за что не поедет. Это не прописано в ее должностных инструкциях. А у Стаса сердечный приступ случится. Да и вообще. Он нужных слов не найдет. Будет столбом посредине комнаты стоять. Или брякнет что-нибудь. Вы еще учтите, что Вера от него ребенка ждала. И если ее маме станет про это известно… В общем, следующим трупом у нас окажется Развольский.
– Давно пора, – злобно прошипела Инка, но Наталья замахала на нее руками:
– Прекрати немедленно! Так нельзя говорить. Бога гневишь. Ну что ты как маленькая, честное слово!
Как ни храбрилась Наталья, поездка домой к Верочке оставила у нее тягостное впечатление. Отец Веры, не стесняясь, плакал, не вытирая слез. Они бежали по небритым щекам, оставляя среди щетины блестящие дорожки. Мать – с прямой спиной и сухими глазами – держалась неестественно твердо. Натальины соболезнования выслушала, ни на секунду не меняя выражения лица. На сообщение о том, что агентство поможет с похоронами, сухо кивнула. Пару раз прикрикнула на отца, чтобы не позорился перед чужими людьми. Но, закрывая за Натальей дверь, неожиданно сказала:
– Вера вас очень уважала, Наталья Петровна. Говорила, что вы – единственный человек в вашей шарашкиной конторе, который действительно работает. Поэтому именно вам я скажу – между смертью Верочки и Сашеньки есть какая-то таинственная, мистическая связь. Если сможете, постарайтесь ее разгадать. Нам будет легче, если мы поймем, какая сила забрала ее на небеса.
Домой Наталья приползла совсем без сил. Посмотрев на ее лицо, Ленчик, которому она еще днем рассказала о случившемся по телефону, забрал ее сумку, помог выпутаться из куртки, вставил ноги в тапочки и за руку привел на кухню.
Через три минуты перед Натальей дымилась большая кружка чаю с лимоном. Выпив ее, она почувствовала, как ледяной ком, прочно угнездившийся в районе желудка в тот момент, когда она увидела тело Верочки среди роз, начал таять.
ebooksa