Дэн отмахнулся не глядя, пушинка отлетела в сторону с тихим стоном. Этого стона, едва различимого, хватило, чтобы Дэн пришел в себя. Близнецы корчились у его ног. Что с ними, он не знал и не желал знать, он искал глазами Ксанку.
Ксанка сидела на земле, прижавшись спиной к стене сарая, обеими руками сжимая голову. Вот она – его пушинка…
– Больно? – Он упал перед ней на колени, отвел в сторону челку, заглянул в лицо.
Глаза, как черные дыры из-за огромных, во всю радужку, зрачков, тонкая струйка крови из уголка рта. И улыбка, тревожная, больше похожая на гримасу.
– Это я тебя? – Он коснулся ее подбородка. Ксанка дернулась, ударилась затылком о стену.
Не нужно было ее трогать, она не терпела никаких телесных контактов. Это становилось ясно по ее настороженному взгляду, но Дэн не мог по-другому, ему нужно было знать, все ли с ней в порядке.
Ее волосы были мягкими, гораздо мягче, чем казалось на первый взгляд.
– Я только посмотрю. Вдруг сотрясение… – Дэн говорил шепотом, боялся спугнуть неосторожным словом, неловким движением.
– Нет. – Ксанка снова попыталась мотнуть головой, поморщилась. – Все в порядке.
– Точно?
– Руку убери.
Он отдернул ладонь, точно обжегся.
– Прости, я не заметил, что это ты.
– Я поняла.
– Хорошо, что ты меня остановила. – Дэн бросил быстрый взгляд на уползающих в темноту близнецов. – На меня иногда находит.
– Да.
Что означало это лаконичное «да», он не понял. Да, она согласна с тем, что поступила правильно? Да, она считает, что он ненормальный?
– Хорошо, что ты их остановил. – Ксанка улыбнулась. Из-за разбитой губы ее улыбка получилась кривоватой. – На меня тоже иногда находит.
Теперь улыбнулся он. Ксанка говорила так, словно Дэн только что спас близнецов от еще больших неприятностей. Словно, не появись он вовремя, братьям Голиковым пришлось бы несладко. Маленькая самонадеянная нахалка.
– Я Дэн. – Он протянул ей ладонь.