– Нет тут никаких Звягинцевых, – ответили ей сердито.
– Извините. – И, чтобы ее не изучали в глазок, она сбежала вниз по лестнице.
Скоро Катя узнала, что казино – самая постоянная, самая большая страсть Ломова. Два раза в неделю – по субботам и средам, как правило в сопровождении любовницы, он заходил поздно вечером в одно и то же казино под названием «А вдруг!» и выходил оттуда только под утро. Кате не составило труда навести справки и о его новой пассии – через его электронную переписку и просто следя за их перемещениями в свободное от работы время. Она узнала, что особу эту зовут Алефтиной Сурковой, что ей 27 лет, что она манекенщица, рвущаяся сниматься в кино, что она коренная москвичка, живущая отдельно от родителей на квартире, которую купил для нее Ломов.
Катя заглянула в свой блокнот-дневник. Четверг. У Ломова днем совещание, после которого он на несколько часов смоется к своей Алефтине. Затем до девяти проторчит в офисе, откуда прямиком направится домой, сытый и виноватый, коротать остаток дня в кругу семьи.
Она выбрала из гардероба дорогое летнее платье от Валентина, сумочку и туфли «Гермес Г.», на шею повязала воздушный шарфик расцветки «Сафари», а волосы прихватила гранатовой заколкой. Но драгоценности надевать не решилась. Зачем дразнить московскую шпану. Подкатив к облюбованному Ломовым казино с его многообещающим, искрящимся бегущими цветными огнями «А вдруг!», она остановила свою «Ауди» у самого подъезда и гарцующей походкой вошла в зал, заполненный рядами игральных автоматов. Взгляды работников казино, сопро-вождавшие ее через стекло уже от машины, тут же приклеились к состоятельной, незнакомой особе, зорко и подозрительно следя за каждым ее движением. Они напоминали ей псов, которые только ждали команды, чтобы наброситься на нее.
В этот час посетителей в казино было совсем немного, каких-нибудь несколько человек, на что Катя и рассчитывала. Она неспеша прошлась вдоль аппаратов, изучая их красочные экраны и испытывая терпение соглядатаев, затем обернулась к последним, остановив свой выбор на самом симпатичном, и поманила его темно- бордовым, накладным ноготком.
Тот тотчас подскочил к ней:
– Слушаю вас, сударыня.
– Как тебя зовут?
– Виктор. К вашим услугам.
– Я хотела бы поразвлечься здесь пару часиков.
– Сожалею, сударыня, но наше казино, в некотором роде, заведение закрытое. Нас посещают только члены клуба.
– Так примите меня в свой клуб.
– Право, не знаю, как вам получше объяснить. Для этого вы, скажем, должны быть как минимум хозяйкой собственного бизнеса…
– Мальчик мой, у меня их целых три. Только не здесь, а в Париже. Вас это устроит?
– Для иностранки вы слишком хорошо говорите по-русски, – без лишней застенчивости выказал недоверие Виктор.
– А тебе хотелось бы, чтобы я разговаривала с тобой по-французски? – переходя на французский, с иронией спросила Катя. – Я – эмигрантка, мон шер ами, увы, как многие бывшие россияне. Но в Москву по делам бизнеса наведываюсь частенько. И в свободное от дел время желала бы найти себе приятное место для развлечений. Впрочем, если я не соответствую вашему заведению, мне будет совсем несложно подыскать что-нибудь другое.
– Не обижайтесь, ради Бога! Подождите одну минутку, я переговорю с шефом.
Молодой человек скрылся за какой-то дверью минут на десять. Катя со скучающим видом стояла у окна, разглядывая прохожих. Наконец, он появился в сопровождении хозяина – беспородного, совсем еще молодого, но успевшего обзавестись округлым брюшком и надменным видом субъекта.
Едва кивнув Кате, он сказал: