– Куда же вы? – всполошилась женщина. – Вы ж цветочков хотели купить.
– В другой раз, – буркнул Ломов и, достав из кармана скомканную купюру в 10 долларов, бросил ее на стол: – А это аванс.
– Панамка. Платье в горошек. Я запомнил ее! – возбужденно говорил Сашок с ревом срывая джип с места. – Если идет к станции пешком, мы ее нагоним.
– Если гонимся по правильному следу, – заметил Ломов. – Меня смущает то, что о ней говорят, как о молоденькой. Наша-то не только страхолюдина, но и уже не первой свежести.
Им долго пришлось колесить по улицам Новых Мытищ и вокруг станции. Сашок даже несколько раз пробежал из конца в конец весь перрон, повертелся у железнодорожных касс, покараулил у женского туалета. И ни с чем вернулся наконец к машине.
– Олухи мы с тобой царя небесного, – встретил его Ломов. – С чего мы взяли, что эта тварь будет ездить на электричке? С моими-то деньгами! Да она наверняка уже обзавелась Мерседесом или чем-нибудь в этом роде. Или, на худой конец, разъезжает на такси. Поехали в город. Нам тут делать нечего.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ
Благополучно вернувшись домой, Катя позвонила Светлане.
– Ну как вы там? Не доканала тебя моя малявка?
– Да нет, мы с ней отлично ладим. Только она про тебя спрашивает даже больше, чем про мать и отца. Что ты с ней решила? А то мне, знаешь, надоело дома торчать.
– Если обещаешь покормить, прямо сейчас приеду.
– Давай скорее. Представляешь, я… Я! нажарила куриных котлет, сама сделала картофельное пюре и летние щи с щавелем. Да на такое геройство меня еще никому не удавалось спровоцировать.
– Накрывай на стол. Еду!
Стряпня получилась у Рыжей не слишком вкусной, но, чтобы не разочаровать ее, Катя нахваливала все, что ела. А Тата сидела рядом, придвинув стул совсем близко, и провожала взглядом каждую ложку, отправляемую Катей в рот.
– Ну чего уставилась? – грубо прикрикнула на нее Катя, тем самым стараясь подавить в себе возникшее желание погладить малышку по волосам.
От неожиданности Тата захлопала глазенками, наморщила крохотный носик и вдруг громко, в голос разревелась.
– Зачем ты с ней так? – расстроилась Рыжая, беря девочку на руки. – Она по тебе скучала. Ждала тебя.
– А я не хочу, чтобы она скучала и ждала. Неужели не ясно? – Еще более резко ответила Катя.
– Тат, пошли спать. Время уже. Ну ладно, ладно, кончай реветь. Проехали. Это она так. Она не хотела тебя обидеть. Она хорошая. У нее просто голова болит.
Продолжая что-то еще нашептывать девочке на ухо, Рыжая отнесла ее в комнату и уложила на свою кровать. А когда та окончательно затихла, вернулась на кухню: