Тадж-Махал. Роман о бессмертной любви

22
18
20
22
24
26
28
30

Он не переспросил, даже не поинтересовался, откуда я о ней знаю. Значит, Алисия Хилл сказала правду.

— Зачем людям из Мумбаи нужна я? — Я киваю в сторону двери, не зная, как назвать тех, от кого сбегаю.

— Ты должна найти пропавший алмаз.

— Я что, лучший сыщик в Британии?

— Они были уверены, что ты алмаз найдешь.

— Как?!

— Не знаю, но за тобой даже в Лондоне следили.

— И ты, зная об этом?.. — Я мотаю головой, словно отгоняя кошмар. — Ты знал, что Сатри убьют?

— Нет.

— Лжешь!

— Догадывался.

— И при этом помог переправить его в Индию? Как и меня? Зачем, Эдвард, ради чего?

— Они обещали устроить Энни в клинику, вылечить ее, если я помогу вернуть Сатри в Индию. А потом… она стала заложницей, но я все равно верил, что Энни спасут.

— Эдвард, ты сознательно отправил на смерть человека, лишь надеясь, что кто-то отплатит помощью Энни?

— И сделал бы это снова, будь хоть один шанс из тысячи спасти Энни.

Его рука сжимает вынутую из кармана трубку так, что та разваливается на куски. Я с болью вижу, как сильный, несгибаемый человек плачет скупыми, жесткими слезами.

С пораненной ладони капает кровь, Ричардсон швыряет осколки трубки в сторону и с недоумением смотрит на окровавленные пальцы. Мне не просто жаль его, я сама чувствую невыносимую муку, потому что передо мной не тот Эдвард, которого любила Энни. Понимает ли это он сам? Едва ли…

— Энни тебе этого не простила бы. Это не любовь…

Ричардсон отвечает глухо и так жестко, что я содрогаюсь:

— Что знаешь о любви ты, застрелившая любимого человека, вместо того, чтобы помочь ему бежать? Я бы убил не одного Сатри, но тысячи других ради Энни. Предал и сжег весь мир, если бы это ее вернуло. Только это и есть любовь.