Тадж-Махал. Роман о бессмертной любви

22
18
20
22
24
26
28
30

— А ты?

Ее вопрос изумил Джехангира.

— Что я?

— Почему бы не жениться тебе?

— На ней?! — падишах кивнул в сторону удалившейся девушки.

Королева звонко рассмеялась. Вернее, смеялась Рукия хрипло из-за того, что часто курила, но ее голос и смех за столько лет ничуть не изменились и казались молодыми.

— О, Аллах! О чем ты говоришь, Джехангир? Оставь Арджуманд своему сыну, а сам женись на ее тетушке.

— Как я могу? Что я ей предложу — стать двадцатой женой?

Рукия улыбнулась, она поняла, что названый сын до сих пор любит эту женщину всем сердцем.

— Любимой женой, Селим, и не важно, какой по счету. Твоя мать была у твоего отца… даже не помню какой, но именно Джодху Акбар любил больше всех.

— Тебя! — возразил Джехангир.

— Меня как друга, ее — как женщину. А Мехрун-Нисса сможет объединить оба эти чувства у тебя.

Но падишах снова возразил:

— Я уже ничего не смогу ей дать.

— Свою любовь и власть. Этого достаточно любой женщине, даже такой, как Мехрун-Нисса.

— Власть она любит, — кивнул Джехангир. — Всегда любила.

— Но еще она любит тебя. Не будь глупцом.

Только Рукия могла разговаривать с падишахом вот так — как с неразумным мальчишкой. Но она свободно разговаривала и с великим Акбаром — чего же бояться его сына, которого сама и воспитала?

Джехангир перевел разговор на другое:

— Посмотри, что мне подарили.