Помахивая рукой перед носом, она прошла в гостиную.
– Может, окно открыть?…
– Наводить порядок глубокой ночью… – проворчал Ребус, но все же приоткрыл окно, хоть и не шире чем дюйма на два. – А почему ты, черт возьми, в такую поздноту не дома?
– Да просто решила прокатиться.
– По Арденн-стрит проходит чей-то маршрут?
– Я ездила на Медоуз… давно хотела там побывать.
– Ребята из колледжа хотели, чтобы я показал им город.
– И, конечно, пришли в восхищение?
– Кажется, они сочли, что он маловат.
– Вот тебе и Эдинбург! – Она присела на диван. – Смотри-ка, еще не остыл, – удивилась она. – Вот сейчас я чувствую себя героиней сказки про Трех Медведей.
– Прости, что не могу предложить тебе овсяной каши.
– Я бы не возражала против кофе.
– Тебе черный?
– Что-то подсказывает мне, что надо ответить «да».
Когда он вошел в гостиную с чашкой кофе, вместо Вана Моррисона звучал «Могуэй».
– Тот самый альбом, что ты подарила, – напомнил он.
– Да, знаю. Интересно, что ты о них думаешь?
– Мне нравятся их тексты. Кстати, а как с делом Марбера?
– Вчера во второй половине дня у меня состоялся очень интересный разговор с твоим другом Кафферти.
– Его все еще продолжают называть моим другом?