Вепрь

Я же поплелся наверх.

"Силен Гаврила Степанович! — восхищался я, занятый приготовлением глазуньи на растопленной печи. — Обошел присягу! И как! Доктор Зорге против него — коновал, а не доктор! Три месяца контору Паскевича за нос водит! Вот она — школа, от тайги до Британских морей! Силен старик! Слов нет!"

Умяв яичницу, Захарка честно залез под одеяло и подпер щеку ладонью. Сказку он приготовился слушать длинную.

— Нет уж, братец, — раскусил я его гражданскую хитрость. — Ты щеку-то на подушку давай устраивай.

— Ладно, — сдался парень.

Он лег на спину и натянул одеяло до подбородка.

— Жили-были…

— Другую, — сразу перебил Захарка.

— В некотором царстве… Короче, жил один чувак по фамилии Гущин. Жил — горя не мыкал. Редактор ему нравился, темноглазый брюнет… Брюнетка, точнее. Но поехал он как-то в тридевятое государство искать приключений на свою задницу. Еще в автобусе добрая волшебница ему не советовала. Но он ведь что думал? Он думал: "Чудеса все кончились! Все драконы в ковер зашиты! А у меня миссия важная: человечество удивить плохой беллетристикой…"

— Беллетристика — это что? — сквозь дрему пробормотал Захарка.

— Это заразная болезнь. Плохая болезнь. Ты про свинку слышал?

Но Захарка уже крепко спал.

Оставив торшер зажженным, я привел замок-таймер в рабочее состояние. Мой подопечный объяснил мне простую технику закрытия тайника: "Дед Гаврила вон тот гвоздь опускает за полками". Я щелкнул тумблером. Выдержав интервал секунд в пятнадцать, бетонная стена медленно двинулась.

Я выскользнул в погреб, захватив с собой перевязанную стопку общих тетрадей. И сразу налетел на Тимофея.

— Ты откуда? — удивился он пуще моего. — А там что?! Самогон? Я — в паре!

"Скотина! — обозвал я себя, скрипнув зубами. — Крышку-то погреба не запер! Вот же бестолочь! Прав был дед Гаврила: все с тридцати пачек "Беломора" начинают!"

Впрочем, на самобичевание у меня времени практически не осталось, и я метнулся к верстаку. Увидав в моей руке тяжелый будильник, Тимоха попятился. В его расширенных зрачках мелькнул ужас.

— Только не… — это все, что он успел прошептать.

— Да, — процедил я злорадно. — Именно. Подарок из Праги.

Сраженный ударом будильника в лоб, он завалился на мешки.