— Довольно интригующая тема. А о русских он что-нибудь говорил?
— Ни слова. — Фредди покачал головой. — Я помню, он рассказывал, что лучшие дни в его жизни — это когда он вышел из тени и занялся легальным бизнесом.
— Его бизнес такой же легальный, как золотой «Ролекс» за двадцать фунтов.
— Мне такие часики предлагали, — задумчиво проговорил бармен и нахмурился, словно что-то припоминая. — Кстати, я обратил внимание, что у всех русских джентльменов очень хорошие, дорогие часы. И костюмы тоже. А вот ботинки выглядят дешевыми, словно они их на барахолке покупали. Даже странно как-то… — Он снова пожал плечами. — Люди, особенно такие богатые, должны заботиться о своих ногах. Моя подружка работает мозольным оператором, — добавил Фредди, решив, что Ребус нуждается в пояснениях.
— Интересные у вас с подружкой разговорчики… — пробормотал Ребус, оглядывая пустой зал и представляя веселящихся в нем русских магнатов и их длинноногих переводчиц.
И Морриса Гордона Кафферти.
— В тот вечер, когда к вам зашел этот русский поэт… Он действительно выпил с Кафферти только одну рюмку и ушел? — спросил Ребус.
— Точно. Так и было.
— А что делал Кафферти потом? — «Одиннадцать порций спиртного», — припомнил он квитанцию. — Тоже ушел? Когда?
Фредди задумался.
— По-моему, он задержался… Да, кажется, Кафферти оставался до самого закрытия.
— Кажется или точно?
— Ну, возможно, он выходил в туалет. Я видел, как он перешел за столик к мистеру Андропову. С ним сидел еще один джентльмен, похожий на какого-то политического деятеля.
— Кого именно?
Фредди рассмеялся.
— Когда по телику показывают политиков, я выключаю звук.
— Но лицо-то ты узнал?
— Так я же говорю… Кажется, этот тип имеет какое-то отношение к парламенту.
— Где именно они сидели?
Бармен указал на дальний полукабинет, и Ребус, соскользнув с табурета, направился в ту сторону.