Еще фотографии тела. Руки, ноги, ступни, бедра.
— Он вымыл ее. Постриг ей ногти на руках. Потом отвез в лес, где, как он знал, ему никто не помешает.
Фотографии дороги, ведущей через Пинсесковен. Светлые волосы на сухом дереве.
— Там он сыграл в игру. Позволил ей убежать, а потом поймал ее. Может быть… — Она обдумала эту мысль. — Может быть, не раз.
— Кошки-мышки, — сказал Майер и затянулся сигаретой.
— В шкафу Нанны мы нашли пару дорогих сапог, — продолжила Лунд. — Ее родители эти сапоги увидели впервые.
Она показала фотографию: коричневая кожа и блестящий металл.
— Нанна не могла купить их сама, слишком дорого. Кулон…
Черное сердечко на дешевой позолоченной цепочке.
— Мы по-прежнему не знаем, как он появился у Нанны. Может, подарок того же человека, кто купил ей сапоги. Только кулон дешевый. И старый.
Лунд положила на стол фотографию Нанны и Лизы на вечеринке, где Лиза выглядит как напившаяся девчонка, а элегантная Нанна в черной шляпе спокойно улыбается.
— И самое важное из того, что нам известно: у Нанны было тайное свидание. Она переоделась и оставила свой костюм в гимназии, так как собиралась с кем-то встретиться. С кем именно, не знает даже лучшая подруга.
Букард тяжело вздохнул:
— Ты же не думаешь, что это учитель, а, Сара?
Лунд молча посмотрела на него.
— Понятно, — сказал Майер. — Завтра мы начнем все с самого начала.
— А теперь послушайте меня! — рявкнул Букард. — Школы относятся к ведомству Хартманна, он пока еще глава департамента образования. Он должен знать, что мы собираемся делать.
— Конечно, — кивнула Лунд. — Завтра я позвоню ему.
— И мне нужно, чтобы ты задержалась еще немного, — добавил Букард.
Майер закрыл глаза, выдул кольцо дыма под потолок.