Лунд улыбнулась:
— Это здорово. — Она старалась не обращать внимания на сережку. Кто-то из одноклассников проколол ему ухо, он даже не посоветовался с ней.
— Как ее зовут?
— Какая разница?
— Давай пригласим ее к нам в Швецию.
— Я опоздаю в школу.
— Марк, мне не безразлично, что происходит в твоей жизни.
— Она только что меня бросила. — Ему всего лишь двенадцать, и столько боли в глазах. — А тебе наплевать. Тебе интересны только мертвецы.
Лунд стояла на тротуаре. Вспоминала, каким он был в четыре-пять лет, потом восемь, десять. Силилась отделить того ребенка от угрюмого, грустного подростка, который смотрел на нее сейчас… как?
Разочарованно, вот как.
Марк отвернулся и помчался на самокате прочь.
Хартманн явился в девять утра. Лунд привела его в свой кабинет.
— Вы говорили, что нас ни в чем не подозревают!
— Я такого не говорила.
— Про учителя никто даже ни разу не упомянул!
— Это одна из линий расследования.
— Что за линия?
В дверь просунул голову Майер, спросил:
— Ну что, едем?
Хартманн не сдвинулся с места.