— Это дело полиции…
— Ты возглавляешь департамент образования. Если преступление совершил учитель, в глазах газетчиков виноват будешь ты.
Она не сдавалась. Никогда. Он снова сел, посмотрел на нее и спросил:
— Что ты предлагаешь?
— Мы должны опередить их! Надо проверить личные дела до того, как их увидит Лунд.
— Что мы там будем искать?
— Не знаю! Просто не хочу никаких сюрпризов. И кроме того… Представь, что именно мы передадим им информацию, которая поможет обличить преступника. Тогда нас будут хвалить, а не обвинять!
Хартманн задумчиво смотрел на нее.
— Троэльс, — настаивала она на своем. — Если ты выбираешь между потерянными голосами и завоеванными, то тебе не из чего выбирать.
— Ладно. Займись этим.
Когда все разошлись, она вручила Хартманну расписание на день и обговорила с ним каждый пункт, каждую встречу, минуту за минутой. Последним на тот день мероприятием была запланирована фотосессия, посвященная программе социальной интеграции, которую представляли отобранные командой Хартманна иммигранты — ролевые модели.
— Давай поужинаем сегодня вместе, — предложила она.
— Ну конечно, — тут же согласился Хартманн.
— Точно? Обещаешь?
— Обещаю!
— Троэльс…
У них совсем не было времени. Хартманн обнял ее, заглянул в просветлевшее лицо. Он собирался поцеловать ее, когда в дверь постучали. Это был один из сотрудников городской администрации. Увидев их, молодой человек смутился:
— Я насчет личных дел учителей…
— Это к тебе, — сказал Хартманн Риэ и ушел.
Скоугор усадила пришедшего напротив себя, перечислила, какие документы ей нужны: личные дела всех штатных работников Фредериксхольмской гимназии, их трудовые договоры, результаты аттестации.