— Да.
— Мы уточняли у архивной службы, — вступила Скоугор. — Ни один сейф при перевозке архивов не был потерян. И нет ни одного рапорта об утраченных документах.
— Тогда, может быть, кто-то ошибся, раскладывая дела по папкам.
Так как Хартманн и Скоугор молчали, Кристенсену пришлось продолжать:
— У нас проходят практику студенты… Стажеры. Мне очень жаль, от ошибок никто не застрахован.
Хартманн встал, отошел к окну, посмотрел на улицу.
— Забавно, что эти стажеры потеряли именно ту папку, которая нам нужна. Ту, которая нужна полиции. Теперь полицейские считают, будто это я скрыл от них документы. Они считают, будто мне есть что скрывать.
Кристенсен слушал и кивал.
— Я разузнаю, что произошло, и сообщу вам.
— Не нужно, — сказал Хартманн. — Не утруждайте себя. — Он подошел вплотную к молодому чиновнику и произнес: — Вот как мы поступим: в понедельник проведем официальное расследование. Чтобы четко выяснить, кто виноват.
— Расследование?
Кролик в свете фар. Олень под прицелом.
— Но если папка сама вернется на место чудесным образом, — добавил Хартманн, — то, конечно, никакого расследования не понадобится.
— Простите, но мне больше нечего сказать.
— Отлично. Тогда у нас больше нет вопросов.
Кристенсен ушел.
— Я вспомнил его, — сказал Хартманн. — Он участвовал в конкурсе на должность директора школы в прошлом году. Самонадеянный юнец. Я отсеял его на первом этапе. И вот теперь он мстит.
— Ты думаешь, он работает на Бремера?
— Не знаю. Да это и неважно. Главное то, что у него есть доступ в нашу сеть. Пусть все сменят пароли. Давай будем бдительнее.
Хартманн заглянул в помещение штаба.