Но ее уже не было, она ушла в спальню, захлопнув за собой дверь.
Он перекусил бутербродами прямо в конторе. Не хотел уходить из гаража. Не хотел работать.
Пришел Вагн Скербек. Черная шерстяная шапка, красная спецовка, обычная развинченная походка, неизменная серебряная цепь на шее.
— Мы с Руди едем кое-что поделать в доме. Ты с нами?
Бирк-Ларсен сгорбился над столом с недоеденными бутербродами, с недокуренной сигаретой в кулаке. Мотнул головой: нет.
— Тебе что-нибудь нужно, Тайс?
Бирк-Ларсен затушил окурок в тарелке. Скербек подтянул стул, сел рядом, положил локти на стол.
— Ты ведь знаешь, сколько она значила для меня? — спросил он. — Ты и Пернилле, мальчики, Нанна — вы стали моей семьей. Я не могу смотреть, как вы мучаетесь.
Бирк-Ларсен поднял на него тяжелый взгляд.
— Это несправедливо, Тайс.
— Я не хочу об этом говорить.
Скербек кивнул:
— Ладно.
Но не ушел, остался сидеть, чего-то дожидаясь.
— Ну и чего ты от меня хочешь? — спросил наконец Бирк-Ларсен.
— Не знаю.
Бирк-Ларсен встал — на голову выше Скербека, на год старше и гораздо сильнее. Король квартала, во всяком случае когда-то.
— От этого не избавиться, — сказал он.
— От чего?
— От того, что ты сделал. От того, кто ты есть.