— Ну, эту ложь ему внушил Лестрейд.
— Вот как? — удивленно пробормотал я.
Шерлок внимательно посмотрел на меня.
— Присядьте, мой дорогой друг. Взрыв, хотя и нанес вам вред, в конечном счете сыграл добрую службу. Коллекция Беннетта сгорела. Я это знаю точно: все обыскал, но не нашел ничего.
— Миссис Беннетт мертва, — задумчиво сказал я. — А ее сын…
— Его уже похоронили, — быстро сказал мой друг. — Он обратился в прах, откуда и возник. Не осталось никаких следов человека, которого мы называли Джеком Потрошителем.
— Даже не верится, что с ним покончено.
— Нужно время, чтобы привыкнуть к этому. Вы пришли в себя всего-то каких-нибудь десять минут назад.
— Похоже, правду об этом деле будут знать только пять человек, если не считать членов правительства Великобритании.
При этом моем замечании веселые огоньки в глазах Холмса померкли.
— Сейчас таких людей четверо.
— Пятеро! Мы с вами, Лестрейд, Данлеви и мисс Монк.
Взгляд моего друга внезапно уперся в потолок. Челюсть Холмса двигалась, но заговорил он не сразу.
— Нас четверо. Боюсь, что мисс Монк не в себе.
— Что вы хотите сказать? — закричал я. — Ведь она осталась жива!
— Успокойтесь, мой дорогой Уотсон.
— В статье ничего не говорится…
— Беннетт опоил ее наркотиками, чтобы увести в дом своей матери. Судя по всему, он встретил ее в пабе, добавил зелье в питье и под предлогом опьянения вывел мисс Монк наружу. Доза опиума, которую она приняла, в сочетании с вредными продуктами горения и нервным стрессом оказали сильное воздействие на ее психику.
— Только не называйте ее…
— Прошу вас Уотсон, не травите себе душу. Мисс Монк не сумасшедшая, но в ее памяти возникли провалы. Она узнаёт многих своих знакомых, хорошо понимает собеседника, но стала очень молчаливой и часто смущается.