— «Трэвелз», — всхлипнула она.
— Что?!
— «Трэвелз», ювелирный магазин…
— Нет, Руфь, только не
Ты не понял. Я не
Немного успокоившись, он услышал все подробности.
— Я была так напугана, — рассказывала Руфь. — И не знала, что мне делать. — Она вцепилась в его рукав. — Ральф, я согласна сделать то, о чем говорили ты и моя мать. Я пойду к доктору.
— Боюсь, лечиться уже поздно, — ответил Ральф. — Это ведь не катушка ниток или сумочка. Это ценная вещь, и один лишь Бог знает,
— Но они заставили меня! Они шантажировали меня!
— И именно это мы скажем полиции?
— Полиции?
— А кому же? Мы должны сообщить им, Руфь, разве ты не понимаешь?
— Но почему? Почему мы должны?
— Потому что может быть еще хуже. Если тебя опознают, если продавец сможет описать твою внешность, тогда уже ничего не поправишь, неужели не ясно?
Когда он набирал номер полиции, Руфь спросила:
— Ральф, а что если они не поверят мне?
Капитан Сэмюель Райт, интеллигентного вида полицейский с сединой на висках, оказался не таким уж недоверчивым человеком, хотя следовало признать, что совет, который он дал, выслушав рассказ Руфи, не особенно обнадежил ее.
— Послушайте, миссис Моуди. Если вы что-то скрываете от меня, прошу вас как следует подумать. Я не утверждаю, что ваша история — сплошная выдумка. Более того, скажу, что мне она кажется слишком уж нелепой, чтобы сойти за побасенку. Впрочем, я могу и заблуждаться, сильно заблуждаться. Если бы вы могли
— Но зачем ей понадобилось лгать вам? — запальчиво возразил Ральф. — Какая ей выгода?
Капитан покачал головой.