Записки из Города Призраков

«Все, кроме Штерна». Воздух застревает в горле. Пальмы над нами раскачиваются, как трава.

Я смотрю на его профиль: безумно совершенное лицо греческого бога. Если Остин и страдал, как случается с некоторыми детьми, когда страдание это растет в них, будто раковая опухоль, он об этом забыл. Его отец умер, когда он был слишком маленьким, чтобы горевать о нем. Счастливый мальчик, страдавший в том возрасте, когда воспоминания быстро стираются. У меня так не вышло. И боль от страдания только нарастала.

«Каждый в итоге получает свое», – именно эту фразу сказала мне мама, когда я пришла из школы плача. Потому что Бобби Роуч подумал, что мои волосы очень уж напоминают томатный соус, и бросил в меня камнем в школьном автобусе. «В итоге он получит свое. Каждый в итоге получает свое».

Остин прав. Я хочу отступиться. На данный момент я хочу только одного: отступиться.

– Ты прав, – шепчу я.

– Я знаю. – Остин пытается выжать из меня улыбку, но я слишком устала, что изобразить ее в этот момент. Несколькими мгновениями позже он запускает «Бон Айвер» на своем айподе. Ведет автомобиль с одной рукой на руле, а второй – на ручке переключения скоростей. – Послушай, моя мама шлет мне эсэмэски с того самого момента, как я поехал к тебе. Обед в шесть, и она приготовила лингуини и что-то с крабами, и если ты не приедешь, она просто выбьет мне глаз.

Пусть и вымотанная донельзя, я не могу не улыбнуться.

– Выбьет глаз? Это очень серьезно. Похоже, не только у меня безумная мамаша. – Мои руки, лежащие на коленях, не знают покоя. – Но я не думаю, что смогу, Остин. Я действительно…

– Голодна? Я тоже. И знаешь, Клер и Тед не оставят меня в покое, пока ты не приедешь на обед. Ты просто должна. Это воскресный обед. Событие. И потом, я не смогу столько возить тебя по округе, если останусь с одним глазом.

– Ты приспособишься. Со временем.

– А ты жестока, Рыжик. Ты это знаешь?

– Я не знаю ничего, Остин.

– То есть «да» произнесено. Потому что я хочу точно знать, смогу играть в лакросс в этом году или нет.

– Думаю, я приложу руку к тому, что у тебя останутся оба глаза, – говорю я, прижимая колени к груди, глядя на оживающие фонари, которые приветствуют сгущающиеся сумерки. – Но только потому, что не могу позволить себе лишиться шофера.

Глава 17

– Мы так рады, что ты смогла составить нам компанию, – говорит Тед и подмигивает, наливая в наши стаканы вино.

Мне нравится Тед – в том числе за то, что он не раздумывает, прежде чем наполнить вином большие стаканы шестнадцатилетних подростков. Остин и я пьем. Я задаюсь вопросом, а озадачивает ли Остина это «двойное свидание» с его родителями так же, как озадачивает меня.

Остин сидит рядом со мной за столом из темного дерева. Его колено едва касается моего колена, но я ощущаю идущий от него жар. Я гоняю крабовое мясо по тарелке. Клер выжидающе смотрит на меня.

– Вкусно? – Она наклоняется вперед, чтобы лучше слышать мой ответ.

Я энергично киваю, улыбаюсь, жую. Проглатываю, снова улыбаюсь.