Пожизненный срок

Нина покачала головой:

— Нет никаких оснований предполагать, что Давид когда-либо вел какие-то дела с Филиппом Андерссоном.

— Давид стал опекуном Андерссона, когда того приговорили к пожизненному сроку, и, если верить Кристеру Бюре, Давид был единственным человеком, верившим в невиновность Андерссона. Они наверняка были знакомы и раньше, и Давид знал об убийцах то, чего не знал никто.

Нина не смогла сдержать глубокий вздох.

— Прости за резкость, — сказала она, — но ты сейчас похожа на увлекающегося без меры сыщика-любителя.

— Есть и другие общие факторы, — продолжала журналистка. — Убийство, символизм и желание поймать подставного убийцу.

Нина встала.

— Подожди минутку, — сказала она.

— Сядь, — приказала ей Анника Бенгтзон, и в глазах ее вдруг проглянула бездонная чернота.

Нина повиновалась.

— Человек, который смог осуществить такое трудное дело, как первое групповое убийство, и при этом подставить вместо себя другого, должен обладать сверхъестественной расчетливостью. Но для меня в это дело не вписывается только одна вещь.

— Какая? — спросила Нина.

— Служебный пистолет Юлии, из которого был застрелен Давид.

Нина почувствовала, что бледнеет. В комнате повисла тишина. Ладони Нины стали холодными и липкими.

— Что ты хочешь этим сказать? — странным, чужим голосом спросила она.

— Я хочу сказать, что это недостающее звено. Все остальное я могу увязать воедино, но не нахожу объяснения орудию убийства.

— Пистолет Юлии пропал год назад, — сказала Нина. — Это было, когда она пребывала в глубокой депрессии, у нее тогда все было очень плохо. Она не могла вспомнить, куда дела оружие. В этом нет ничего нового. Об этом говорили и на суде.

Теперь настала очередь Анники побледнеть.

— Что ты говоришь?

Нина потерла ладони, стараясь снова их согреть.