— Как дела у вас с Грантом? — спросил он.
— Никак.
— Вы что, поссорились?
— Мы не ссорились. Просто между нами никогда ничего не было, вот и все.
Ребус достал из холодильника молоко.
— Будь осторожна, иначе у тебя может появиться вполне определенная репутация.
— Что ты имеешь в виду?
— Неподходящих мужчин. Например, один из них все сегодняшнее утро кидал на меня просто убийственные взгляды.
— Ах, вот ты о ком… О Линфорде?! — Шивон задумалась. — Правда, он выглядел ужасно?
— По-моему, он всегда выглядит так, что на него лучше не смотреть. — Ребус опустил заварочные пакетики в кипяток. — Итак, ты приехала, чтобы проверить, все ли со мной в порядке, или поблагодарить за то, что я добровольно подставил шею под топор?
— Скорее, не шею, а задницу… — Шивон хихикнула, но тут же снова стала серьезной. — Нет, Джон, за это я тебя благодарить не буду. Ты сам прекрасно знаешь, что тебе следовало промолчать. Это твое признание выглядело как самая настоящая глупость. Ты оговорил себя только потому, что…
Она не договорила.
— Ну?… — подбодрил ее Ребус.
— …Потому что у тебя был какой-то план.
— Да ничего особенного у меня не было… То есть никакого плана.
— Тогда почему ты так поступил?
— Мне показалось, что так будет проще и быстрее. Возможно, если бы я дал себе труд немного подумать, я бы и промолчал… — Ребус добавил в чай молоко, воду и протянул кружку Шивон. Она взяла ее в руки и посмотрела на плававший в чае заварной пакетик.
— Помешай немного; когда будет достаточно крепко — вынешь, — посоветовал Ребус.
— По-моему, уже хорошо.
— Ты точно не будешь ветчину и все остальное?