Она покачала головой.
— Нет, не буду. Но ты поешь, если хочешь.
— Гм-м, может быть, позже, — сказал Ребус, жестом приглашая ее в гостиную. — На базе все спокойно?
— Можешь думать о Карсвелле все, что угодно, но заставить людей работать он умеет — этого у него не отнимешь. Кстати, многие считают, что именно его страстная речь заставила тебя почувствовать свою вину и признаться.
— И теперь они трудятся не покладая рук, спин или что там у них есть?… — сказал Ребус и, дождавшись кивка Шивон, добавил: — Вот уж воистину компания счастливых садовников, сумевших избавиться от досаждавших им вредных кротов!
Шивон фыркнула.
— На мой взгляд, с кротами Карсвелл хватил через край. Впрочем, его дело… — Она отпила чаю и огляделась по сторонам. — И где ты намерен жить после того, как продашь свои хоромы?
— У тебя, кажется, была свободная комната?
— Смотря на сколько времени, Джон.
— Я шучу, Шивон. Ничего со мной не случится… — Ребус тоже глотнул чаю. — Итак, что же все-таки привело тебя ко мне?
— Ты имеешь в виду — помимо вполне естественного желания узнать, перерезал ты себе вены или повесился на галстуке?
Ребус кивнул:
— Да. Я чувствую, что это была не единственная причина.
Шивон наклонилась, чтобы поставить чашку на пол.
— Я получила новое послание.
— От Сфинкса? — Она кивнула. — И что он пишет?
Шивон достала из кармана несколько сложенных листов бумаги, развернула и протянула Ребусу. Пальцы их на мгновение встретились.
На первом листе был напечатан мейл Шивон:
«Все еще жду вопрос к „Констриктору“».
— Я отправила это сегодня утром, — объяснила она. — Думала, может, он не читал эту статью…