Расстояние

– Из-за этого?

У меня заготовлен ответ, естественно, я не собиралась говорить правду, но внезапно ощущаю тяжесть и нежелание лгать. Стефан ждет еще несколько секунд, затем берет из моих рук папку и открывает.

Первая страница отсутствует, и он поднимает на меня вопросительный взгляд.

– Я убрала ее личные данные. Подумала, так будет лучше.

– Да, разумеется. – Брат колеблется, но все же не интересуется очевидным: страницы были сфотографированы.

– Ты сделаешь сегодня? Ты никуда не идешь на обед?

Он смущенно улыбается:

– Я думал, мы вместе пообедаем.

– Пойдем в ресторан?

– Я мог бы и сам приготовить…

– Тогда этим займусь я. – И резко поднимаюсь.

Стефан вскидывает брови. Он-то прекрасно знает, какой из меня кулинар.

Он перемещается в кабинет – маленькую комнату на втором этаже со стеллажами, по всему периметру заполненными книгами. Я тревожу его лишь дважды – захожу спросить, не хочет ли он еще кофе, и приношу сэндвич, которым Стефан решил ограничиться на обед. В первый раз брат отвечает односложно и выглядит так, словно вынырнул с большой глубины. Во второй раз быстро перелистывает страницы вперед-назад, будто что-то ищет, а на меня даже не смотрит. Я ем одна, сидя в кухне и глядя на пожухлый сад. Магнитофонная запись закончилась, и я слушаю тишину, стараясь не обращать внимания на гул в ушах. Дорожка вдоль реки проходит как раз под окнами дома Стефана, по ней гуляют люди, громко разговаривая, а до меня долетают обрывки фраз, которые я не должна была бы слышать. Однако гуляющие видят лишь дома на берегу, но не замечают людей, не подозревают, что их кто-то может услышать.

Наконец, на лестнице слышатся шаги, и в коридоре появляется Стефан.

– Шарлотта?

Я встаю и поспешно наливаю ему кофе, пока он устраивается на кресле напротив. Записи ложатся на стол. Внезапно меня охватывает волнение.

Стефан кладет руки на подлокотники и сцепляет пальцы.

– Кто она? – спрашивает он.

– Просто молодая женщина, я… ее мать – подруга моей подруги.

Брат принимает эту ложь.