– Подумаю, что можно сделать.
Кийан. Я оказалась права, но на этот раз не испытываю удовлетворения. Но все же мы смогли найти его. И похоже, вовремя.
Крейги по-прежнему сидит в комнате и пьет чай. Мы прошли список дел лишь до половины. Русские ушли, но они вернутся. Японские контакты в настоящее время разрабатываются, люди, занимающиеся банковскими программами, приняли наши условия оплаты, бывший босс фармацевтической компании Гамильтон спрятан в надежном конспиративном доме, но все еще настаивает на том, что жизнь его под угрозой, хотя отказывается раскрывать информацию о совершенных им мошенничествах. Мы следим за квартирой в Илинге, принадлежащей Лейдлоу. Если Пауэлл и узнал о ней, то до сих пор не удосужился наведаться. Клиент отказывается платить по счету: в какой момент стоит применить силу?
Через минуту я вернусь в гостиную, и Крейги будет смотреть на меня с дивана и спрашивать:
– Новости?
Потом захочет, чтобы я сосредоточилась на работе, но сейчас я могу думать лишь об одном:
Через сорок пять минут раздается еще один звонок. Опять голос Уитмана, уже не такой напряженный, – «Передаю ему трубку», – затем слышится глухой звук хлопнувшей дверцы машины.
– Слушаю? – говорит Йоханссон.
Я не могу сказать то, что хочу:
– Это был Кийан, верно?
Он не отвечает. Но рядом Уитман, возможно, он не хочет при нем говорить.
– Мы получили доступ к личным делам. Я проверила все файлы. Ее там нет. Но, думаю, нам удастся…
– Она там. Я видел ее и должен вернуться.
Мне кажется, что я вполне спокойна, когда через десять минут набираю номер Филдинга, но, разумеется, это самообман.
Соединение, быстрое, приглушенное бормотание: «Эй, подожди пару секунд», затем звуки веселья на заднем плане. Филдингу совсем наплевать на дело?
– Да, слушаю. Кто это? – Голос Филдинга звучит громче, но в нем ощущается нервное напряжение. Шум вечеринки отступает, должно быть, он ушел в другую комнату и закрыл дверь.
– Он вышел. Говорит, видел ее.
Молчание длится секунды три.
– Что я тебе говорил? – Интонация триумфатора.
– Его забрали к себе люди Кийана. Избивали. – Молчание вынуждает меня продолжить: – Он хочет вернуться.