Карлсон, который недавно был Мурзилкой, подумал и не стал настаивать. Да, художник проявил смекалку с красками, но вряд ли у него хватит силенок на то, чтобы устроить им серьезную засаду.
— Привет, — басом произнес он, спускаясь в подземелье.
Шон последовал за ним, снова зажав пальцами ноздри. Смрад в подвале был куда гуще, чем в спальне.
Голубоватый луч фонаря выхватил из липкой тьмы чьи-то ноги. Карлсон спустился еще на две ступени. Прямо у лестницы лежал труп, раскинув в стороны руки. Между раздутых губ торчал сморщенный кончик языка.
Плач продолжался. Он показался странным Мурзилке. Что-то было в нем…
— Это, наверное, хозяин дома, — сказал Шон, толкнув ногой мертвеца.
— Гм… а это кто, по-твоему?
Сказочники оторопело глядели на развороченные останки человеческого тела.
— Я люблю тебя… — монотонно лилось откуда-то из глубины погреба.
— Он записал голос, твою мать! — с яростью проговорил Мурзилка.
— Все будет нормально…
И снова женский стон.
Шон осторожно двинулся вперед. Ему показалось, что где-то там замерцал огонек. Через мгновение он держал в руках сотовый телефон, на который шел входящий вызов.
— Не плачь. Я люблю тебя…
Напарники не видели, как фигура, лежащая у батареи в спальне, шевельнулась. Из-под тряпья высунулись руки, сбросили заплесневелый хлам. Человек с мобильником в ладони медленно поднялся на ноги, ударом ноги отфутболил в угол голову Станислава и направился к подвалу.
Пока Шон неверяще глядел на дисплей, Мурзилка с колотящимся сердцем осматривал кисть, почти оторванную от руки. Он видел Станислава Косенко всего один раз. Но наколки в виде перстней на пальцах говорили сами за себя. Это тело Стаса.
Но ведь голова его лежит в спальне. Тогда кто там, рядом с ней?!
Он оцепенел, фонарь в его руке чуть дрогнул.
«Почему мы не проверили тело в спальне?!» — заскрипел его внутренний голос. — Кто там, наверху?!»
— Оно было завалено тряпками. Никто из нас не видел, есть ли у него голова или нет, — тихо проговорил Карлсон. — Малыш! — окликнул он.