— Как криминалисты вообще разобрались в этой… кровавой каше?
— Не знаю. Наверное, есть способы. Я вот тут подумал: убийца не закрывает утилизатор, стоит под кровавым дождем. Как он потом добирается до дома? Даже ночью есть вероятность того, что его остановят, да и от машины до квартиры дойти надо. Откуда такая уверенность, что никто не попадется по пути? Кроме того, салон в автомобиле будет весь в крови, а ведь это улика.
— Ну, может, он убивает голышом, а потом моется, — предположил Дремин.
— Он не мог знать, есть ли в цехе вода. Ее могли отключить.
— Логично.
— Я думаю, он пользуется специальным комбинезоном — вроде того, который носит Полтавин.
— Это возможно, — согласился Дремин. — Но вероятно, он приобрел его очень давно, так что проверка закупок ничего не даст.
— На всякий случай уточни.
— Хорошо. Если что-нибудь обнаружу, сообщу.
— Давай. А я пошел.
— Перекусить на дорожку не хочешь? Я принес пиццу, надо только разогреть, и несколько…
— Потом, если получится, — перебил его, вставая, Самсонов.
— Ладно, как знаешь. Я тебе оставлю пирожок. Может быть.
— Спасибо и на этом! — усмехнулся следователь.
Ему показалось, что Дремин в последнее время какой-то напряженный. Он уже не раз ловил на себе его внимательный задумчивый взгляд. Самсонов решил, что пришло время все выяснить. Он остановился на полдороге.
— Слушай, все в порядке? — спросил он, оборачиваясь.
— В смысле? — Дремин поднял брови, но жест показался Самсонову каким-то преувеличенным.
— Ты ничего не хочешь мне сказать?
Следак деланно пожал плечами:
— Да… в общем, нет.