Ночное кино

И застыл. Весь ангар икал шагами – доносились они, похоже, из того коридора, что вел в «Подожди меня здесь».

Я рванул в другую сторону, по каменистой дорожке прочь с площадки и на огромный пляж – белые песчаные дюны, щетина взморника. Вдалеке на фоне неба возвышался угловатый пляжный дом на сваях.

Дом Ханны Глосс в «Меньшем из зол».

Я по песку зашагал к дому и залитому Луной океану. По-моему, эта площадка должна вывести меня обратно к Джексонам и, хочется надеяться, прочь отсюда.

Далеко впереди по дюнам прямо ко мне заскользил темный силуэт с фонариком.

Я метнулся вбок и назад, нырнул в первый же проход и помчался по оси безлюдной улицы.

Главная улица маленького городка – города-призрака, который я не узнавал, хотя видел неплохо, поскольку вдоль дороги мерцали красно-зеленые рождественские гирлянды.

Мимо проносились темные витрины.

САЛУН «СЕРЕБРЯНЫЙ ДОЛЛАР».

БАКАЛЕЯ «СОЛНЫШКО».

КЛУБ ДЖЕНТЛЬМЕНСКОГО ДОСУГА, ТОЛЬКО ДЛЯ ЧЛЕНОВ КЛУБА.

Позади рикошетили шаги. Я скакнул на тротуар против «Синема „Мечтай-кино“», потянул на себя дверь и мимо киосков с конфетами и газировкой кинулся в узкий коридор, где афиши обещали показать «Искажение» в одиннадцать тридцать и «В погоне за красным» в двенадцать.

Я дернул ближайшую дверь, и она, слава тебе господи, выплюнула меня обратно в ангар и впечатала в твердое – оказалось, в бетонную стену. Я ринулся вдоль нее, то и дело оглядываясь. Фонарик вновь нагонял, другой кинулся наперехват. Я уцепился за стойки лесов и полез. Пролез футов двенадцать и заполз на деревянные подмостки.

– Что-нибудь есть? – спросил мужской голос снизу.

– Он в другую сторону побежал.

Я полежал несколько минут, а когда фонарики удалились, осторожно поднялся. Подмостки были крепкие, вольфрамовые лампы на кронштейнах смотрели вниз, в какой-то каменный колодец. Футах в четырех от меня колонна с транспарантом – я еле разглядел слова: «Возмущай воду»[105]. Церковь отца Джинли из «Щели в окне». Прямо подо мной – витражные окна, трехдюймовый подоконник. Я съехал туда и, молча воззвав к Деве Марии, прыгнул, намереваясь схватиться за колонну и сползти по ней.

Промахнулся. Под руку попалась только какая-то деревянная табличка со стены. Она отвалилась, вокруг загрохотали плитки, я грохнулся на пол, а табличка поскакала по камням.

Твою ж мать. Я вскочил. Впереди в арочной галерее заскользил фонарик – он осветил сводчатый потолок, статуи в нишах. Я помчался прочь вдоль скамей, к заднему портику, к исповедальне в углу. От одного вида ее у меня сердце ушло в пятки, но я отпер резную дверь – она тихонько застонала – и забрался внутрь.

Темно, хоть глаз выколи, и с рюкзаком очень тесно.

Я съежился на полу.