Внезапно заговорил Карлссон:
– Вы предъявили претензии ему, не так ли?
Уайетт не отвечал.
– Итак? – Тон Карлссона стал жестче.
Уайетт опустил глаза в пол.
– Я поговорил с ним, – тихо произнес он.
– Перерыв, – заявил Джолл. – Мне нужно поговорить с клиентом без свидетелей.
Карлссон кисло улыбнулся.
– Конечно.
Выйдя за дверь, он не стал прятать довольной ухмылки.
– Превосходно! – заметил он. – Если его адвокат не зря ест свой хлеб, он сейчас советует ему признаться. – Он покосился на Фриду и нахмурился. – Вам ведь это должно нравиться. Ну вы понимаете: погоня щекочет нервы.
– С моей точки зрения, здесь нет никакой погони, – возразила она.
Несколько минут спустя они вернулись на свои места. Для Фриды происходящее перестало быть реальным: они словно превратились в актеров, возобновивших репетицию после перерыва на чай.
– Мистер Уайетт хотел бы объясниться, – начал Джолл.
Уайетт нервно откашлялся.
– Я говорил с Пулом о деньгах.
– Держу пари, что говорили, – хмыкнул Карлссон.
– Когда я спросил его о них, все оказалось куда сложнее, чем я ожидал. – Говорил Уайетт по-прежнему негромко, да и вид у него был несчастный. – Вы ведь о нем слышали. Когда он говорил о деньгах, все звучало очень убедительно, ну, почти убедительно. Он рассказал мне о своих планах. Закончилось все тем, что мы вместе выпили. Я даже почти поверил, что это я плохо с ним поступил.
– Где проходила беседа? – уточнил Карлссон.
– У нас дома. Моей жены не было. Она не знала… не знала, что я знаю.