Немой крик

– Мы хотели бы переговорить с одной из ваших пациенток, – сообщила ей инспектор. – С Мэри Эндрюс.

Кэт подняла руку к горлу.

– Вы ее родственники?

– Мы из полиции, – ответил Брайант. Он еще продолжал говорить, но по реакции женщины Ким поняла, что случилось что-то малоприятное. Они опо-з-дали.

– Мне очень жаль, но Мэри Эндрюс умерла десять дней назад.

Еще до того, как все началось, машинально подумала Ким. Или, может быть, именно с этого все и началось?

– Спасибо, – ответил Брайант. – Мы переговорим с патологоанатомом.

– А это еще зачем? – спросила Кэт.

– Чтобы узнать, от чего она умерла, – пояснил сержант.

Ким развернулась и толкнула дверь, но та оказалась запертой.

– Вскрытия Мэри Эндрюс не было, – ответила служащая. – Она была неизлечимо больна – рак поджелудочной железы, – так что ее смерть никого сильно не удивила. Не было никакого смысла подвергать ее семью дополнительным испытаниям, так что ее выписали прямо к Хиктонам.

Ким не надо было объяснять, о чем идет речь. Любой в округе знал имена владельцев кладбища Крэдли Хит. Они хоронили жителей города с 1909 года.

– В день смерти у Мэри Эндрюс были посетители? – спросила Стоун.

– У нас здесь пятьдесят шесть резидентов, так что, думаю, вы извините меня, если я скажу, что не помню.

В голосе Кэт звучала враждебность, но Ким не обратила на это внимания.

– Но вы не будете возражать, если мы посмотрим ваш журнал посещений?

Служащая задумалась на мгновение, а потом кивнула в знак согласия. Она нажала зеленую кнопку, двери раздвинулись, и Ким смогла пройти во входной шлюз. Пока она листала журнал, Брайант ногой придерживал дверь, чтобы та не закрылась.

– Сэр, или вы дадите двери закрыться за вами, или сейчас прозвучит тревога, – предупредила его Кэт.

Получив по заслугам, сержант тоже вышел во входной шлюз.

– Что с тобой происходит? Ты что, имеешь что-то против стариков? – спросила Стоун, заметив внезапно окаменевшее лицо Брайанта.