– Что ты по этому поводу думаешь, Элли?
Она взглянула на Ханнеса так же пристально, как до этого Вехтер. Может, она догадывалась, что он стоит на линии огня?
– Конечно, не повредит, если кто-нибудь из нас проверит его алиби.
Вехтер обратился к Хранителю Молчания, который уминал чечевичный салат за обе щеки:
– ХМ, что ты на это скажешь?
Хранитель уставился на скатерть, пытаясь быстро проглотить пережеванное и изображая при этом задумчивость. Потом он пожал плечами и кивнул.
– Ты заявляешь о серьезном обвинении, – произнес Вехтер, понизив голос.
– Это значит, что я не должен туда ехать?
– Нет. Это значит, что мы все вместе несем за это ответственность, и ты должен об этом помнить.
Ханнес кивнул. Ему бы сейчас испытать удовлетворение, но вместо этого на душе появилось тревожное чувство. Голода он теперь вообще не ощущал. Сейчас, когда командировка была одобрена, Ханнес вспомнил, о чем предупреждал Целлер: он может напороться на острый нож. На этот нож налетит только полный идиот, и они никогда не узнают, кто держится за рукоятку.
– Завтра утром вы поедете вместе с Элли во Франкфурт, иначе ты меня не оставишь в покое, – сказал Вехтер. – Проверь, когда отправляется поезд. В кабинете должно лежать расписание междугородних сообщений, или ты позвонишь…
Ханнес уже держал свой айфон возле уха.
– В девять двадцать восемь с главного вокзала.
Перед домом брата Розы Беннингхофф не оказалось места, где можно было бы законно припарковаться, и Элли с Хранителем Молчания оставили машину в двух кварталах от него. Остаток пути они прошли пешком по Ст. – Аннаплац, по обеим сторонам которой возвышались две величественные церкви. На противоположной стороне площади царило спокойствие. К углу прижалась закусочная, предлагавшая фокаччу[19] и латте на вынос и мигавшая неярким освещением. Тут располагались жилые дома района Леэль.
Понадобилось сделать лишь пару звонков, чтобы разыскать брата убитой. Как легко взять след, если понятно, кого вообще нужно искать!
Снежинки ложились на асфальт, поглощая звуки. Когда движение замирало перед красным сигналом светофора, Элли казалось, что она слышит даже тихий шелест снежных хлопьев, падающих на землю. Она спросила себя, понравилось бы ей жить здесь, и тут же ответ пришел сам собой: нет. Здесь приглушались свет и звуки, здесь она шла по широкому тротуару едва ли не на цыпочках, чтобы не нарушать этот покой. Лучше уж жить в турецком квартале.
Хранитель Молчания шел рядом с ней, уставившись под ноги. Его спокойствие возвращало Элли к реальности. Она уже рассчитывала на то, что они передадут свою миссию какому-нибудь духовнику, который принесет весть о смерти, но спокойный голос с гамбургским акцентом в телефонной трубке избавил их от этой необходимости. Брат Розы Беннингхофф сразу спросил:
– С ней что-то случилось?
Они нажали на кнопку дверного звонка рядом с табличкой «Зеефельдт». Его жена приняла их в маленьком кабинете. За комнатой для совещаний на миг открылась дверь в квартиру, и Элли заметила четыре плаща, висящих на вешалке. Женщина сразу прикрыла дверь.
Роза Беннингхофф в конце концов оказалась в Мюнхене. И ее брат оказался в Мюнхене. Она была адвокатом. Ее брат – консультантом по налоговым вопросам. Это было похоже на то, как разделенные близнецы выбирают жен с одинаковыми именами. Элли не знала, совпадение это или они были генетически запрограммированы на то, чтобы отправиться в большой процветающий город и изучать законодательство. Если жизнь настолько предсказуема, то это весьма удручает.
ebooksa