— Фотоаппарат в отделении для перчаток? — спросил Глен.
Мелани проверила.
— Да.
— Хорошо. Хочу проявить пленку и кому-нибудь показать снимки. Я… — Он покачал головой, не в силах найти нужные слова.
— Знаю, — Мелани положила ладонь на его плечо.
Через час пошел снег. Они проезжали низкие, разъеденные эрозией полосатые холмы, как на пейзажах Джорджии О’Киф. Снаружи было жарко. Они включили кондиционер прямо с утра, как только сели в машину, а высокие и плоские облака, затянувшие небо до самого горизонта, были белыми, без всякого намека на серый цвет.
Тем не менее снег шел — сначала редкие снежинки, кружащиеся в воздухе, а затем белая пелена, снизившая видимость до нескольких метров. Глен сбросил скорость.
— Откуда он взялся, черт возьми?!
Глен включил фары, но с ними видимость только ухудшилась, поскольку они освещали в основном падающий снег, а не все остальное.
Машина медленно ползла вперед; стрелка спидометра не заходила за отметку пятнадцати миль в час, а иногда застывала в районе нуля. Снег начал скапливаться на земле, на скалах и песке, а редкие кустики чертополоха исчезли под белым покрывалом. К счастью, дорога оставалась чистой — асфальт накопил достаточно тепла, чтобы растапливать падающие на него снежинки.
И вдруг метель прекратилась. Они опять оказались под ярким солнцем пустыни, а над головами в синем небе плыли белые облака. На машину вдруг обрушился такой сильный ветер, что Глену пришлось изо всех сил держать руль побелевшими пальцами. Машину швырнуло от обочины к разделительной линии, потом назад.
— Господи Иисусе!
В его голосе проступало не только раздражение, но и удивление с легкой примесью испуга. Мелани поняла это, потому что сама испытывала те же чувства.
На шоссе они были одни, и ветер трепал их до самого поворота на грунтовую дорогу, которая вела к каньону Чако.
Там ветер внезапно стих.
Как только они свернули с асфальта на грунт, мощные порывы вдруг прекратились — не ослабли, не утихли постепенно, а резко прекратились, словно кто-то выключил гигантский вентилятор. Осталось проехать всего тридцать миль, и, когда машина запрыгала по ухабам неровной дороги, освободившись от сопротивления ветра, Мелани и Глен решили, что проблемы с погодой закончились.
Но потом пошел дождь. И снова на небе не появилось никаких туч, только безмятежная синева и белые облака, сопровождавшие их от самого Санта-Фе. Тем не менее через несколько секунд начался настоящий ливень, сквозь который ничего невозможно было разглядеть и который угрожал превратить дорогу в непролазную грязь.
— А мы здесь не застрянем? — спросила Мелани. — У тебя ведь нет полного привода, так?
— Нет.
— Что, если мы увязнем в грязи? Как будем выбираться?