Она была красива, но смотреть на нее Майклу было трудно. Очень уж эта женщина напоминала ему Аманду – и чертами лица, и интонациями, и мимикой. Она, вероятно, была выше дочери, но всего лишь на пару дюймов. Волосы у Терезы Кэпстик были каштановые, прямые и длинные. В своей черной обтягивающей футболке и таких же джинсах она больше походила на девочку-подростка, чем на женщину пятидесяти с лишним лет.
Майкл задумчиво улыбнулся, оглядывая гостиную: надо же, как точно Аманда описала свою мать и ее жилище. Настоящая богема, застрявшая в конце шестидесятых годов. Ацтекские коврики, кресла-мешки, абажуры из бумаги, подставки для ароматических палочек, стеклянная пирамида, на полочке кристаллы горного хрусталя. Повсюду книги по эзотерике и мистике, а на стене в рамочке цитата из книги «Чайка по имени Джонатан Ливингстон».
Однако хозяйка этого красивого дома в стиле Регентства была не чужда и современного искусства: несколько занятных абстрактных картин на стенах, парочка не менее интересных скульптур. Повсюду полно комнатных растений, на окнах потрясающие занавески – кремовые в черную полоску. Через застекленные двери, выходившие в симпатичный, хорошо ухоженный сад, Майкл увидел, что дождь прекратился, но, судя по цвету неба, мог снова начаться в любую минуту.
Он пригубил черный кофе с цикорием, потом наклонился над столом и взял с тарелки сэндвич с копченым лососем. Аппетит у него так и не появился, но время приближалось к двум, а он вот уже вторые сутки толком ничего не ел, так, перекусил утром на скорую руку.
В комнате висело несколько фотографий Аманды – она была запечатлена на них одна или с сестрой Ларой, у которой он уже побывал сегодня утром.
Лара не была похожа на Аманду: темные волосы и довольно плотная фигура. Да и держалась она менее уверенно, а лицо ее побледнело и осунулось: еще бы, бедняжка сидела дома с тремя простудившимися маленькими детьми, да еще вдобавок переживала за пропавшую сестру.
От Лары Майкл не узнал ничего нового. Аманда приехала на день рождения к племяннице, сказала родным, что в ее жизни появился новый мужчина – понятно кто – и что на работе у нее все замечательно. Она уехала в Лондон воскресным вечером в таком приподнятом настроении, в каком Лара ее прежде никогда не видела.
А теперь ее мать, которая тоже была на дне рождения внучки, утверждала то же самое. Аманду в тот день абсолютно ничего не беспокоило.
Тереза вручила гостю очередной альбом с фотографиями.
– Здесь Аманда еще школьница.
Майкл провел пальцами по тяжелой кожаной обложке, открыл альбом. Аманда, скинувшая лет пятнадцать, улыбалась ему с гондолы в Венеции. На другом снимке – здесь узнать ее было труднее – Аманда выглядела пьяной и пела, сидя в какой-то компании за столом (очень похоже на гостиницу при горнолыжном курорте), в пальцах она держала сигарету. Еще одна фотография: Аманда на лыжах стоит на фоне горы, приняв нелепо вызывающую позу – только посмотрите, какая я.
Майкл чувствовал боль, разглядывая эти фотографии, но продолжал листать страницы альбома.
– Вы сегодня утром снова говорили с полицией? – спросила Тереза.
– Да, с детективом-констеблем Роубаком. У него никаких новостей.
– А что Лулу, ассистентка Аманды? Очень энергичная девушка.
– Мы с ней созваниваемся каждые несколько часов. Пока ничего. Вы хорошо знали Брайана Трасслера? – спросил он.
– За семь лет я видела его только один раз: Аманда пригласила меня к себе на чай, чтобы нас познакомить. Он вел себя очень мило, однако я в той ситуации чувствовала себя неловко. Сами понимаете, мать всегда желает дочери лучшего. Я была против романа с женатым мужчиной. А вы его знаете?
– Познакомился вчера вечером. Я хотел выяснить, не сделал ли Брайан что-нибудь Аманде в отместку за то, что она его бросила.
– И что вы думаете?
Майкл хотел ответить, что считает Брайана Трасслера полным ничтожеством, но не стал. Вместо этого он сказал: