– Это «мессер». «Мессершмит», – неожиданно спокойно и уверенно заявил начальник аэродрома, бывший военный летчик. – По движку слышу. И картинка знакомая – фюзеляж у него…
Он не стал продолжать, доказывая свою точку зрения. Он весь почернел лицом.
– Как попал сюда «мессер»? – тихо спросил он своих сотрудников.
В этот момент солнце заволокла небольшая тучка, и все, кто был на аэродроме, ясно различили на боку неизвестного самолета ни много ни мало – фашистскую свастику.
Это была уже полная какая-то дичь.
«Диверсия? Измена? Враги подняли в воздух старый фашистский «мессер» в качестве… военного реванша? Но как он пробрался до самой Москвы? Почему приборы его не видят? – лихорадочно соображал начальник, вспоминая, как равнодушно-пустынно выглядел экран радара дежурного диспетчера всего пару минут назад. – Новые технологии? Самолет-невидимка? Да разве это возможно?!»
Впрочем, новые военные технологии в данный момент начальника занимали меньше всего. Его заботила только одна вещь: воздушное пространство над Москвой занято чужим самолетом. И на крыльях этого самолета – ненавистный нацистский символ.
Это серьезно задевало чувства бывшего военлетчика. Все остальные соображения были забыты.
На какое-то время даже предстоящий парад отошел в тень.
– Кто-нибудь из ребят есть на месте? – резко спросил начальник у работников аэродрома.
– Нет. Но минут через двадцать Захаров будет. Он… – заговорил кто-то из техников.
– Некогда. Его машина готова?
– А как же!
– Давай ее! Сам пойду, – крикнул начальник, срывая с плеч дорогой твидовый пиджак.
– Александр Николаевич! У вас же… это… того… – растерялся техник, отвечавший про Захарова. Сотрудники переглянулись и загомонили, как стая сорок. Зато на лице начальника, Александра Николаевича, появилась бешеная ухмылка. Стремительно двигаясь, он командовал на ходу:
– Левченко, звони в полк Зимину! Пусть готовят свою систему ЗРК!.. Предупреди их насчет радара!.. Пощупаем-ка этого невидимку Ганса. Сейчас, дружок…
И он хищно глядел в небо, задирая на бегу голову, словно бодливый бык.
Машина Захарова, первая из всех подготовленная техником к полету, красиво взмыла в небо над Тушином. Военный летчик на пенсии Александр Николаевич не подкачал: ни один из его летных навыков не забылся. «Мастерство не пропьешь», – усмехнулся про себя бывший ас. Новые машины он знал так же хорошо, как те, на которых довелось летать в войну. В общем-то, то же самое, только современные комфортнее; а молодые «летуны» – неженки, считал про себя начальник аэродрома, отчасти в шутку, отчасти – в невольной зависти молодым.
Фашистский «мессер» делал разворот в тот момент, когда Александр Николаевич поднял машину и, тоже развернувшись, пошел почти в лоб чужаку.
Однако воздушного боя не получилось – вопреки радостным предвкушениям хозяина аэродрома.