Четвертая обезьяна

Портер извернулся и успел заметить, как он поворачивает за угол и скрывается в коридоре. Вдали завыла сирена.

63

Дневник

— В общем, план был такой: украсть все и смыться. Не знаю, правда, удалось ли ему справиться. Саймон много болтал, но вот довести дело до конца у него, как правило, не получалось.

— Бежевый металлический ящик нашли у вас в спальне под кроватью; это он его туда поставил?

— Не знаю. — Миссис Картер пожала плечами.

Мама снова бросилась на нее, и на сей раз она оказалась проворнее отца. Она вцепилась соседке в волосы и резко дернула. Миссис Картер взвизгнула и ударила маму свободной рукой; от ее ногтей на мамином предплечье осталась глубокая красная царапина.

— Хватит! — рявкнул отец, разнимая их.

Мама выпустила волосы миссис Картер и отскочила назад:

— Из-за нее нас всех убьют!

— Что именно он украл? — спросил я. Вопрос был уместный; я надеялся, что он разрядит обстановку.

Миссис Картер дотронулась до своей головы и поморщилась. Потом, прищурившись, посмотрела на маму:

— Сейчас мы все равно что покойники.

Отец толкнул ее на раскладушку:

— Отвечай на вопрос моего сына!

Она ухмыльнулась:

— Ты у нас прямо крутой — толкаешь женщину, которая прикована наручниками в твоем подвале! — У нее под ногтями я заметил засохшую кровь. Она начала грызть ногти. — Саймон разбирался в их делах лучше, чем они сами. Они не напрасно боятся, что он подался в бега. Им в самом деле есть о чем беспокоиться. — Она бросила на маму и отца обвиняющий взгляд: — Похоже, вы замечательно все обставили, изображая, что он уехал, так что не сомневаюсь, вы заставили их попотеть. И навели их на себя.

— Что он у них украл? — повторил вопрос отец; в его голосе я уловил нарастающий гнев. Третий раз он спрашивать не будет, во всяком случае так вежливо.

Миссис Картер перестала грызть ногти и глубоко вздохнула.

— Месяц назад он сказал, что два владельца фирмы, Уильям Уортингтон и Ричард Буллок, начали как-то странно себя вести, скрытно — во всяком случае, более скрытно, чем всегда. Они не взяли его на несколько совещаний, где он должен был присутствовать. Начали приходить на работу в неурочные часы. Несколько раз ему казалось, будто кто-то роется в его вещах. Я говорила ему, что у него паранойя, но Саймон настаивал; сказал, что из запертого шкафчика в его кабинете в понедельник пропали папки с делами, а в среду чудесным образом снова появились. Ему казалось, что все о чем-то перешептываются у него за спиной, готовятся его выставить — или задумали что похуже. Тогда он начал брать папки домой и делать копии. Я говорила ему, что он сошел с ума. Если его поймают, даже представить невозможно, что случится. Но он поступал по-своему; унес домой несколько дюжин папок. Говорил мне, что это страховка. Если они попытаются навредить ему или вытеснить из дела, он обнародует записи.