– Послушайте-ка…
– Успокойтесь. Я сейчас объясню. Просто все выглядит так, как будто вы изо всех сил стараетесь убедить окружающих, что презираете меня, хотя в первую очередь вам надо убедить в этом саму себя.
– Я вас умоляю. – Ким закатила глаза. – Мне жаль, если я дала вам повод думать, что готова дергать вас за косички или прятать ваши каштаны[59], но здесь вы глубоко ошибаетесь.
– Вы так думаете?
– Неужели вы действительно не можете понять, что не привлекаете меня? Скажу больше – я считаю вас надоедливым и надменным.
Ким удивилась, когда Дэниел запрокинул голову и рассмеялся.
– Надменным? И вы смеете называть меня надменным?
Ким остановилась, и он остановился вместе с ней. Пора раз и навсегда поставить все точки над i.
– Дэниел, я уважаю вас как своего коллегу. Я знаю, что вы человек, преданный своему делу и страстно им увлечены…
– Благодарю вас, но CV[60] у меня уже есть. Я просто хочу, чтобы вы наконец признались, что между нами проскочила искра.
– Между нами нет даже тлеющих угольков, доктор Бэйт.
Он сделал шаг в ее сторону. В его глазах светился вызов.
– Хотите проверить и убедиться сами?
Нет, ей, черт побери, это совсем неинтересно.
– Если вы сделаете еще один шаг, Дэниел…
В этот момент их телефоны синхронно зазвонили.
Глава 40
Через десять минут Ким уже была в «Вестерли».
Она припарковала «Гольф» в верхней части площадки, где велись раскопки, и убедилась, что стекла опущены и собаке есть чем дышать.
Дэниел отстал от нее мили на три.