Белое безмолвие

Зря я послал ему письмо. В ответ я получил целых семь, одно резче другого, и Тьерри настаивал, чтобы я позвонил ему, даже несмотря на то, что звонки по спутниковой связи из базового лагеря стоили чудовищно дорого. Я не мог вечно откладывать это. В конце концов я дождался, когда общая палатка опустеет, проскользнул в радиорубку и набрал наш домашний номер, надеясь, что он не возьмет трубку. Но он взял; несмотря на приличную разницу во времени, голос у него был бодрый.

– Я занял тридцать тысяч долларов у своих стариков, Саймон. И сделал я это не ради того, чтобы ты завел на этой чертовой горе новых друзей. Или ты думаешь, что я хочу вернуться в Штаты?

– Да, мне очень жаль, что тебе пришлось влезть в свой долбаный трастовый фонд, Тьерри. Так что, твои старики реально собираются похитить тебя и силой увезти в США? У нас есть еще шесть месяцев, мы можем придумать что-нибудь…

– А что насчет тех украинцев, о которых ты говорил?

Блин.

– А что с ними?

– Ты сказал, что они остались в последнем лагере перед вершиной. Ты ведь можешь снять их по пути наверх, правда? На карту поставлена моя задница, Саймон. Ты должен мне.

– Я? Должен тебе? Что это значит, черт побери?

– Я создал этот сайт, выполнил большую часть работ. Я пишу весь контент.

– Ты что, блин, меня разыгрываешь? А как насчет Куум Пот? Кто сделал это? Кто, блин, едва не погиб там? Не ты со своей жирной задницей, это уж точно. Я с самого начала говорил тебе, что это плохая идея, но ты настоял, чтобы я отправился сюда. Ты подтолкнул меня, Ти. А это не просто долгая прогулка на большом холме. Это до чертиков изнурительно. Дышать здесь и одновременно идти уже достаточно тяжело, не говоря обо всем остальном.

– Значит, ты сдаешься, так получается? Бросаешь меня по уши в дерьме. Ну, спасибо тебе огромное, дружище.

– Да пошел ты, Тьерри.

Я повесил трубку. Хотелось что-нибудь пнуть от злости. Или врезать кому-нибудь. Когда я вышел из узла связи, оказалось, что в столовой сидит Малколм, сложив перед собой руки на столе. Что он слышал? После возвращения с седла я его почти не видел.

– Привет, Малколм, – сказал я, прощупывая почву. – Как вы себя чувствуете?

– Хорошо.

– Уже известно, разрешит ли вам Тадеуш подниматься на вершину?

– Известно. Похоже, ответ положительный.

– Прекрасно.

– Ты там общался на повышенных тонах. Дома проблемы?

– Типа того.