Белое безмолвие

– Ну, все равно, рад тебя видеть. – Малыш сунул руку себе в рот. – А это Дэнни.

– Какой симпатичный.

«Совершенно не симпатичный. Похож на Джеймса Гандольфини в миниатюре».

Через прихожую, увешанную зеркалами, я прошел за ним на кухню, где повсюду бросались в глаза нержавеющая сталь и дубовая отделка. Навстречу мне вразвалочку вышла женщина и в качестве приветствия пару раз коснулась щекой моей щеки. Это была крашеная брюнетка, низенькая и округлая, с довольно привлекательным курносым лицом. Запах ее духов был неприятным.

– Это Джен, – сказал Тьерри.

– Я столько о вас слышала, Саймон, – сказала Джен голосом настоящей английской аристократки.

Нужно отдать Тьерри должное: с его деньгами он мог бы заполучить такую же шикарную жену, как у известных футболистов, или же подцепить модель, рекламирующую дамское белье. А Джен казалась нормальным человеком.

– У вас очень красивый дом, – выдавил из себя я.

– О, спасибо. Нам тоже очень нравится.

– Не сомневаюсь.

Она предложила мне кофе, махнув рукой на кофеварку размером с корабль «Тысячелетний сокол»[89].

Завязалась натянутая светская беседа. Я узнал, что они с Тьерри планируют расписаться в следующем году (меня пообещали пригласить на свадьбу, а я тут же начал придумывать повод отказаться); она занималась информационными технологиями, а познакомились они, когда Джен пыталась продать ему обновление средств защиты программного обеспечения. Это была любовь с первого взгляда. Как у Тадеуша с Ирени. Как у Ванды со мной (ну, почти что).

– Пойдем, – сказал Тьерри, когда запас банальностей у нас иссяк. – Приглашаю тебя на большую экскурсию.

Ребенка из рук он так и не выпустил. На самом деле мне просто хотелось посмотреть свой видеоролик и побыстрее убраться отсюда к чертовой матери, но я смиренно поплелся за ним в столовую, гостиную и большую душевую внизу; всё это время Дэнни «Джеймс Гандольфини» наблюдал за мной через плечо отца, оставляя похожие на след улитки пятна слюней на винтажной футболке Тьерри с надписью «AC/DC».

– Ты должен это увидеть, Сай. – По спиральной лестнице, выложенной ковровой дорожкой, мы спустились в громадное цокольное помещение. – Это мое пристанище. Моя пещера мужика.

Всё здесь соответствовало банальному клише – бильярдный стол, огромный экран, стеллажи с видеоиграми, красная кожаная мебель; но имелось и одно неожиданное дополнение: в углу, заливая невидимой грязной водой современнейшее геймерское кресло Тьерри, стоял Эд. Я понимал, что дорисовывал презрение, с которым он якобы смотрел на эту демонстрацию роскоши, но всё же мысленно ухмыльнулся.

– Это просто потрясающе, Тьерри.

– Да? Ты правда так считаешь?

Дитя покрутило головой и вдруг уставилось на Эда.

Джен, появившаяся с кофе, улыбнулась мне сочувственной и ободряющей улыбкой, которую обычно адресуют человеку, недавно понесшему тяжелую утрату (Тьерри явно просветил ее насчет моих проблем с психикой), после чего взяла ребенка и уплыла. Малыш до последнего момента не сводил глаз с Эда, а потом вдруг начал пронзительно вопить.