– Вы потрясающе дотошны, – восхищенно сказала Монти.
Собеседница не обратила внимания на комплимент:
– Есть кое-что еще… может, это важно, а может, и нет. Все три женщины получали «Матернокс» в магазинах «Прайс сейв драгсмарт».
– Ну и что? – спросила Монти.
– Они принадлежат «Бендикс Шер».
– Вы шутите? Я понятия об этом не имела!
– Мало кто знает – они предпочитают тщательно скрывать, как компания сбывает свою продукцию; выглядит это так, словно магазины сами ее закупают из-за высокого качества. Хитрый маркетинговый ход.
Монти задумалась.
– Пока я не вижу, почему так важно, что капсулы «Матернокса» были куплены именно в «Драгсмарте», а не где-то еще.
Зандра Уоллертон пожала плечами:
– Может, и не важно… но это еще одна зацепка.
Монти помешала чай.
– Вы говорили с кем-нибудь из врачей умерших женщин?
– Пыталась, но без толку… чему не стоит удивляться. Клятва Гиппократа и все такое…
Монти уставилась на нее, удивляясь, как журналистке удалось раздобыть истории болезни. Неужто она взламывала кабинеты врачей? Или этот застенчивый с виду журналист Губерт Уэнтуорт подкупил кого-то для этой цели?
– Предполагается, что врачи вносят в историю болезни данные о всех побочных эффектах лекарств, которые они прописывают. Не так ли?
– Конечно, это предполагается, но многие из них не утруждаются такими хлопотами. Они должны заполнять безумное количество документов, которые идут в Министерство здравоохранения и в разные комитеты надзора за медициной. Но все это означает кучу бумажной работы. Имеется также официальное правительственное учреждение, которое конфиденциально выясняет причины смерти рожениц – их пытаются отслеживать региональные консультанты, – но его, в свою очередь, контролирует главный офис Министерства здравоохранения, и, пока информация доходит до места назначения, проходит от двух до трех лет.
– Вы не шутите?
– Я продолжаю работать над этим.
– А что скажете об отделе медицинской информации в «Бендикс Шер» – их это, конечно, заинтересовало бы?