Казалось, что для ответа понадобилась целая вечность.
– Боюсь, что ему не удалось выжить. – Пауза. – Вы сделали все, что смогли.
Она закусила припухшую губу:
– Нет, я… я… – Она попыталась вспомнить, вернуться в лабораторию, снова прокрутить в памяти ход событий. Она оставила его лежащим на полу. Джейк стонал, хрипел и извивался под струями воды из душа. Кислота съедала его живьем.
Она чувствовала резкий медный вкус крови и более острый, едкий, дьявольски пронзительный вкус этой химии, который стоял у нее в ноздрях. Он вгрызался и в нее. Вот почему вокруг нее хлопотало столько людей. Студентов привели сюда показать, как она будет умирать в агонии. Как мистер Силс, но помедленнее.
– Вы больше ничего не могли сделать, – сказал врач. – Действовали вы совершенно правильно.
Она мельком вспомнила того дерзкого и самонадеянного Силса, каким он был в понедельник в пабе, когда внезапно закрылся и отказался дальше говорить о компании – словно что-то испугало его. А он не походил на человека, которого можно легко испугать. Да и вчера, когда он тихонько сообщил ей, что достал пилюли, которые ей были нужны, у него был испуганный вид.
Что же случилось с этими пилюлями «Матернокса»? Они тоже уничтожены кислотой или лежат себе где-то в лаборатории? Удастся ли ей как-то связаться с мистером Уэнтуортом до того, как и она умрет?
– Как ваше горло? – спросил доктор.
Посмотрев на него, Монти для проверки сглотнула.
– В общем-то, хорошо… но немного саднит.
– Сканирование, которое мы провели, показало небольшой отек в легких, но беспокоиться из-за него не стоит. Это не более чем реакция на раздражитель, и никаких серьезных повреждений нет. Вы можете испытывать боль от нескольких ожогов, и, пока ткани не зарубцуются, они будут особо чувствительны, но придут в норму через пару недель. А пока вам необходимо беречь их.
Она не испытала облегчения. Ее первой мыслью было, что он лжет. Если даже он искренен, как он может быть настолько уверен? Он не знает, какое разрушительное воздействие оказывает эта кислота. Да и никто не знает.
Она снова сделала вдох. Металлический запах внезапно смягчился – его перебил аромат цветов. Повернув голову, Монти увидела на столике большой букет – и вдруг заметила, что рядом с кроватью сидит отец. Его присутствие сразу же успокоило ее.
В белом свитере с высоким воротником и твидовом пиджаке, отец спокойно наблюдал за тем, что происходит вокруг, как и подобает настоящему вождю племени, которым он и становился, едва только входил в любое помещение. Поймав ее взгляд, он подмигнул Монти, отчего ее сразу же окатило теплом, и она почувствовала прилив уверенности.
– Ты вела себя очень мужественно, моя дорогая, когда пыталась помочь этому бедняге.
– Я сделала не то. Надо было не пускать воду, а оставаться при нем.
– С водой все было правильно. Ты больше ничего не могла сделать.
– Я вернусь утром, – сказал врач. – Проверю, как у вас идут дела. – И повернулся к отцу. – Рад тебя видеть снова, Дик.
– И я тоже. Мне в самом деле приятно.